Гуго Гроций, говоря о писателях, труды которых оказали ему помощь при составлении им своего известного трактата «О праве войны и мира», упоминает средневековых толкователей римского права - легистов, или цивилистов. «Не интересуясь божественным правом и древней историей, - замечает он, - этот класс (юристов) хотел разрешить все споры между царями и народами на основании римских законов, присоединяя к ним иногда еще и каноны». Отмеченный Гроцием факт, несмотря на огромный интерес его для литературной истории международного права, не привлек к себе внимания исследователей. О нем часто говорят, но за изучение его не принимаются. До сих пор не появлялось работы, в которой выяснена была бы роль римского права в образовании международно-правовых учений или, по крайней мере, намечены были пути, которыми это право проникало в чуждую ему область международных отношений.
     Затронутый здесь вопрос тесно связан с рецепцией римского права новыми народами Европы. Он представляет одну из наименее освещенных сторон ее. При изучении рецепции все внимание исследователей сосредоточивалось на частном праве. Публично-правовые отношения затрагивались лишь случайно, а международных - изучение даже не коснулось. Настоящая работа и имеет в виду отметить главные пункты этого процесса рецепции, поскольку он отразился на международном праве. Анализа отдельных учений в ней не дается; исследование ограничивается указанием путей и способов, какими римское право проникало в область международных отношений. Если иногда и приводятся учения по отдельным вопросам, то лишь в качестве иллюстрации к общему положению об усвоении норм римского права.
     Исследование обнимает период от возрождения римского права до XIV века включительно. К этому времени непосредственное усвоение римского права как права международного заканчивается. Исключение представляет Германия, где, вследствие особых обстоятельств, процесс этот запаздывает на два века. В XV-XVI вв. делаются первые, еще несмелые попытки освободить международное право от римского, дав ему обособленное существование. Если римское право и после этого продолжает еще оказывать влияние, то уже не в качестве общеобязательного источника положительного права, а лишь своим высоким научным авторитетом. Его нормы проникают в область международных отношение не иначе, как под прикрытием чужого флага - флага естественного права или требований разума и человеческой природы.
     При распределении материала в настоящей работе пришлось отвести значительное место примечаниям. На них я не смотрел как на обычный и потому необходимый научный придаток к тексту; с последним я считал их, по крайней мере, равноправными. В примечания отнесены все контроверзы, а равно и все подробности разбираемых вопросов, устраненные из текста, которому имелось в виду придать характер описания, не прерываемого спорами и разъяснениями. Этим способом сокращались и размеры работы. Две-три цитаты, поставленные рядом, помимо всяких пояснений, сами по себе наводят на определенные заключения. В тексте такие сопоставления неудобны: им отведено было место в примечаниях. В последних помещено все существенное из тех данных, на которых построены выводы издаваемой ныне работы. То, что не уместилось в примечаниях, отпечатано в Приложениях. Здесь читатель найдет характерные образцы литературной деятельности глоссаторов и постглоссаторов в области международно-правовых вопросов. Особенное внимание заслуживает документ, напечатанный в Прилож. II, - записка о правах английского короля Эдуарда III на французский престол. Что касается ссылок, то все они, безусловно, сделаны на те источники, откуда соответственные указания или тексты заимствованы.
     Я не сомневаюсь, что в предлагаемой работе будет найдено много недочетов. В некоторых случаях они зависели от того, что при окончательной обработке я не имел возможности пользоваться необходимыми источниками и пособиями. Более важной причиной является, однако, то обстоятельство, что работа эта представляет первую попытку изучения роли, которая в процессе образования международно-правовых учений выпала на долю римского права. Мне остается поэтому пожелать, чтобы эта первая попытка не осталась одинокой, а повела к всестороннему расследованию затронутого здесь вопроса: «Omne artificium suscipit, ut ff. de legatis III, l. legatis, § ornatricibus… Unde iuniores perspicacious singular quaeque contemplantur» (Azo, Summa Codicis, Proemium, num. 1).