ВВЕДЕНИЕ
 

     Последовательные изменения римского уголовного процесса, говорит Фостен-Эли, представляют картину полную глубокого интереса; медленный ход развития процесса, удивительная система, к которой пришел процесс в начале VII в., оставление этой системы во времена империи и введение нового принципа (или изменение старых принципов) в порядок судопроизводства, - все эти фазы одного и того же законодательства заслуживают глубокого изучения и размышления». Но это изучение часто затрудняется недостатком фактических данных - наши сведения, к сожалению, не всегда настолько полны, чтобы исключали применение всякой гипотезы. В начале VI книги своей «ab urbe condita», Тит Ливий замечает: «события этого времени, вследствие отдаленной древности (ab urbe condita до 366 г.), когда они происходили, мало известны и представляются так же неясно, как для глаз предмета, находящиеся в весьма большом расстоянии. Притом же в то время памятники письменности, единственный верный способ передать потомству деяния отдаленных времен, были весьма редки; и хотя сохранились некоторые сведения в записках жрецов и других памятниках как общественных, так и частных, но они все почти погибли при пожаре города. С этого же времени, а именно с обновления нашего города, когда он из развалин возник сильнее и могущественнее прежнего, события истории народа римского и его деяния известны с большей достоверностью и точностью». Это замечание знаменитого историка с большой справедливостью можно применить к римскому процессу до VII века. При изучении этого периода исследователь имеет под рукой немного фактов, часто противоречащих друг другу, или же эти факты даются писателями, достоверность известий которых заподозревается позднейшими исследованиями, или же исследователь находится в потемках, не имея под рукой никаких фактов, ни одного луча, которым можно было бы осветить тот или другой институт, и исследователю волей-неволей приходится прибегать к гипотезам и аналогии. Избежать же изучения судопроизводства и судоустройства до VII в., нет возможности, потому что в VI в., ab urbe condita наметились и отчасти выяснились те принципы, которые впоследствии сделались краеугольным камнем римского процесса.