ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА

     Выпуская пятый том «На жизненном пути» Анатолия Федоровича Кони, мы считаем необходимым предпослать, печатаемым в нем статьям и воспоминаниям, несколько слов о ценности и значении литературного наследства, оставленного этим крупным общественным деятелем старой России.
     А.Ф. Кони прожил долгую жизнь. Начав свой жизненный путь, как деятель «эпохи реформ» 60-х годов, он закончил его и сошел в могилу в годы пролетарской революции и рабоче-крестьянской власти в России. Богатая впечатлениями, встречами, опытом долгая жизнь А.Ф. Кони и сама по себе - совершенно независимо от личных свойств и качеств покойного - содержала в себе благодарнейший материал для воспоминаний. Кони пережил все три наши революции; был современником четырех войн - крымской, русско-турецкой, русско-японской и империалистической; лично знал Л. Толстого, И. Тургенева, Ф. Достоевского, Н. Некрасова, А. Чехова и многих других деятелей нашей литературы; в качестве видного судебного деятеля и члена «обновленного» после революции 1905 г. Государственного совета был знаком с виднейшими представителями чиновничьего мира от просвещенных бюрократов 60-х годов и талантливого Витте до беспринципного черносотенца-карьериста - «Ваньки Каина» выродившегося бюрократического Олимпа - Щегловитова. А.Ф. Кони было что вспомнить.
     Но независимо от исключительно «счастливо» сложившихся обстоятельств личной жизни, Кони, кроме того, любил вспоминать и, как бы создан был, для роли мемуариста. Ему в высшей степени была свойственна та объективность бесстрастия, которая помогает наблюдателю видеть явления жизни со стороны наиболее интересной и выгодной для последних.
     Сквозь густую толпу своих современников Кони сумел пройти, никого не задев и не толкнув при жизни и почти ни о ком из них, не сказав дурного слова после смерти. Правда, с другой стороны, это же свойство бесстрастия не могло не притуплять в нем силы восприятия, предрасполагало его к сглаживанию острых углов и часто приводило его к искажению облика живых людей в интересах примирения с колючей и неуклюжей действительностью.
     А.Ф. Кони был большой мастер сказать об «отошедших» «aut bene, aut nihil». Может быть, поэтому даже лучшие из его характеристик не свободны от повторения одних и тех же образов, сравнений и даже цитат. Эту черту стилизации - подчеркивания внешних черт явления и подмены живого, конкретного содержания готовым трафаретом - должен иметь в виду читатель.
     Но как бы не относиться к указанному свойству Ф.Ф. Кони как мемуариста и некрологиста, большая историческая ценность его воспоминаний бесспорна. Память Кони донесла до наших дней многое из забытого или полузабытого прошлого. Достоверный очевидец и свидетель на протяжении почти полувека многих важных явлений общественной и литературной жизни, Кони одинаково был памятлив и на мелкие подробности житейской сутолоки. В его воспоминаниях поэтому, хорошо и верно отражались старый умерший быт и старые нравы. К этому надо прибавить, что А.Ф. Кони прекрасный рассказчик, большой мастер того строя речи, который лучше всего назвать ораторским. Кони своими длинными, медленно и плавно льющимися периодами легко покоряет себе читателя, умело заставляет себя слушать и, как общее правило, не оставляет читателя в состоянии разочарования. В этом отношении Кони мало похож на тех ораторов французской школы, речи которых Герцен, кажется, сравнивал со сбитыми сливками: много пены и несколько капель сахара, Искусно подобранный материал фактов, умело рассказанный анекдот, яркая, легко запоминающаяся цитата - вот те приемы, которыми Кони воздействует на читателя.
     Как общественный деятель А.Ф. Кони очень далек от нашей современности. Он весь в прошлом. Далеко позади остались те «60-е годы», которые были для него предметом постоянного умиления. А.Ф. Кони был полон благодушного и бессильного бюрократического либерализма, который российское самодержавие держало в черном теле и трагедия которого заключалась в том, что, попав между молотом и наковальней, став где-то посредине между революцией и реакцией, он не был движущей силой исторического процесса и под воздействием активно борющихся классовых сил пассивно то «радовался», то «скорбел», в зависимости от того, как и в какую сторону поворачивалось колесо истории.
     Революция, покончив с реакцией, свела счеты и с русским либерализмом. Никакие живые нити не связывают современную Россию с реформами 60-х годов. В трудах историков-марксистов «эпоха великих реформ» нашла свою объективную оценку, и теперь легко разглядеть в ней ее буржуазно-крепостническое содержание. И если А.Ф. Кони эта эпоха казалась иной, если в ней он видел исполнение чаяний и своего рода «ныне отпущаеши» русского либерализма, то для нас это теперь факт личной биографии покойного общественного деятеля - не больше. И выпускаемый пятый том «На жизненном пути» для нас только воспоминания представителя отошедшей в историю эпохи о «делах и днях» далекого изжитого прошлого.
     Работа А.Ф. Кони по подготовке к печати пятого тома «На жизненном пути» прервана была его смертью 17 сентября 1927 года.
     Два первые тома этой серии, объединив биографические очерки, воспоминания, речи и литературно-критические статьи, разновременно опубликованные А.Ф. Кони в периодической печати и отдельно, вышли в свет в 1912 г. и разошлись в пяти изданиях. Третий и четвертый тома «На жизненном пути» напечатаны были в 1922-23 гг. за границей (издательство «Библиофил», Ревель-Берлин).
     Принцип отбора и расположения материала, выработанные А.Ф. Кони при издании первых четырех сборников «На жизненном пути», были учтены и при подготовке к печати настоящего тома. Из статей и воспоминаний, предназначенных к включению в пятый том самим А.Ф. Кони, воспроизводятся важнейшие публикации его последних лет и очерк «И.Ф. Горбунов», остававшийся не переизданным с 1907 года. Все исправления и дополнения, внесенные в печатный текст воспоминаний рукою автора и сохранившиеся в его библиотеке, в настоящем издании приняты во внимание и в существенных случаях особо оговорены. Тексты, оставленные А.Ф. Кони без перемен, печатаются в их последней редакции.