ПРЕДИСЛОВИЕ

     Отсутствие печатных учебников по межевым и землеустроительным законам, особенно остро чувствуется в настоящее время, когда широкое развитие межевого, переселенческого и землеустроительного дела повысило число землемеров в России до 10 000 человек. Однако и это число оказывается недостаточным и является необходимость увеличить его, что осуществляется краткосрочною подготовкою землемеров на вечерних курсах.
     Рост числа землемеров соответственно увеличивает и ежегодную убыль их, которая колеблется от 7 до 10 процентов, т.е. от 700 до 1000 человек. Убыль эта должна быть пополнена ежегодными выпусками молодых землемеров из межевых учебных заведений, вечерних курсов и путем практической подготовки. Нужды этих лиц мы, главным образом, и имели в виду, составляя настоящую книгу. Но и лица, уже получившие звания землемеров, при исполнении служебных обязанностей, не имеют под руками справочного систематического пособия и нередко впадают в досадные юридические погрешности, что приносит им много огорчений, и зачастую и материальных убытков.
     Цель настоящей книги служить, прежде всего систематическим руководством при подготовке к землемерной деятельности, а потом быть справочным юридическим пособием в служебной деятельности землемера, как по землеустройству, так и в качестве техника межевого ведомства, топографа переселенческого управления и проч. Поэтому настоящее издание, после систематического изложения теории по межевым и землеустроительным законам, указывает и способы их практического применения, дает общеупотребительные образцы и формы делопроизводства и вполне вмещает в себя тот круг сведений, который необходим к экзаменам по 203 ст. Зак. Меж. на звания старших и младших помощников землемеров и чертежников.
     Попутно мы собрали в настоящей книге все весьма разнообразные оклады жалованья и условия службы землемеров: 1) Межевого Ведомства, 2) Землеустройства, 3) Закавказского края, 4) Польши, 5) Топографов переселенческого управления различных районов и проч., чтобы молодые люди, посвятившие себя землемерной профессии, сличая эти условия, могли остановиться на тех из них, которые являются более благоприятными.
     Имея в виду, что межевые и землеустроительные законы теснейшим образом связаны с историей русского землевладения и земельным правом, мы первые две главы нашей книги посвятили сжатым очеркам по названным вопросам. Русское земельное право до сих пор не выделено в отдельную юридическую дисциплину ни в нашем законодательстве, ни в науке. Законы земельного права разбросаны по всему Своду Законов, а в науке оно изучается в отделе гражданского права.
     Вследствие этого ни в университете, ни в других высших учебных заведениях империи не существует ни одной кафедры, посвященной специально земельному праву. И как это ни странно, но Россия - страна почти исключительно земледельческая, остается без знатоков и специалистов земельного дела.
     Наука и школы не дают стране ни техников, ни судей, ни адвокатов, ознакомленных с земельным вопросом во всей его полноте и подробностях, в результате чего земельное законодательство принимает иногда уродливые, исторически не обоснованные формы, а судебные процессы по межевым и земельным делам являются у нас самыми сложными, дорогими и самыми безнадежными процессами.
     Еще более безотрадную картину представляют из себя законодательство и литература по межевому праву, призванному обосновать задачи, цели и порядки государственного или юридического межевания, которое не надо смешивать с землемерием, т.е. техническими действиями частных землемеров. Государственное межевание производится землемерами межевых и землеустроительных учреждений с соблюдением в законе установленных формальностей и в результате дает юридические границы земельной собственности.
     Создание законов и правил государственного межевания остановилось в России, как бы на полдороге; началось оно в 1765 г. изданием манифеста о «генеральном межевании» при Екатерине II. Назывался этот вид межевания генеральным, между прочим, потому, что являлся предварительной, подготовительной мерой к другому виду межевания - специальному. Однако создание общих правил специального межевания, при юридической несостоятельности основных начал генерального межевания оказалось невозможным и, в сущности, является незаконченным до сих пор. Попытки в этом направлении делались нашим правительством, начиная с конца XVIII века, но все эти попытки, вылившись в ряд «предуготовительных мер» и «временных правил», не дали почти никакого результата и свидетельствовали лишь о банкротстве начал генерального межевания. Правила генерального межевания не были кодификацией ранее существовавших законов межевого и земельного права, а явились попыткой к созданию нового межевого устава, и при том попыткой столь неудачной, что этот межевой устав до сих пор не создан, и, по-видимому, создание его лишь тогда окажется возможным, когда правила генерального межевания будут преданы совершенному забвению.
     Самая идея, положенная в основу Екатерининского законодательства о межевании, о разделении межевых работ на две последовательные стадии, т.е. на генеральное и специальное межевание представляется крайне неудачной. В самом деле - составление предварительной межевой сети в стране, в чем заключалась задача генерального межевания, с искусственной группировкой владельцев по дачам, интересы которых до этого никакой юридической связи не имели, осложнило, а не упростило задачу последующего специального межевания по владениям. Проще и естественнее было начать, как это делалось в XVII веке и как об этом говорит Елизаветинская инструкция, прямо с обмежевания отдельных владений и выработать правила к тому.
     Другою еще более неудачною новостью и коренною ошибкою правил генерального межевания была оторванность межевых документов от вотчинных. Законодательные работы по преобразованию межевой части, продолжавшиеся около столетия, до сих пор не дали никаких практических результатов, главным образом потому, что пытались примирить непримиримое: определить задачи и цели межевания без связи его с вотчинными или крепостными документами на землю.
     Межевые документы, определяя площадь и границы владения, должны служить содержанием крепостных документов на землю, быть необходимою, составною их частью. Такое значение документов государственного межевания придают требования жизни и взгляды населения. Работы же законодательства по межевой части были направлены на определение межевания в пустом, беспочвенном пространстве, на создание фикции юридических границ, для границ, без отношения к объему и титулу владения. Ясно, что такие работы обречены были на бесплодие, а страна осталась без законов государственного межевания, могущих удовлетворить текущие потребности жизни. Для последних пришлось за негодностью пренебречь общими межевыми законами, и создать ряд местных и особых видов межевания, почему и государственное межевание вылилось в несколько видов, хотя и преследующих однородную цель, но подчиненных весьма различным порядкам.
     Таким образом, государственное межевание слагалось у нас в течение полутора столетия путем наслоения различных межевых постановлений, по являвшихся разновременно, не имевших общего плана, о преследовавших лишь ближайшие, более настоятельные потребности жизни; и не успело до сих пор выработаться в однородный, подчиненный одним и тем же правилам порядок.
     Часть, далеко не полная, межевых постановлений, изданных правительством за период времени в сто с лишним лет, собрана во 2-й части Х-го тома под названием «Свода Законов Межевых», который, в действительности, является не сводом, а беспорядочным, хаотическим набором последовательно занумерованных статей, не имеющих между собой почти никакой логической связи, а в историческом отношении являющихся разрозненными звеньями разбитой законодательной цепи. Изучение законов межевых по этому своду без посторонних источников представляется совершенно невозможным, как по неполноте этого Свода, так и потому, что истинный смысл каждой статьи его может быть раскрыт только после обращения к подлинному законодательному акту, из которого извлечена данная статья.
     Неполнота Свода законов межевых характеризуется тем, что в нем отсутствуют правила: 1) формального ограничения крестьянских наделов, 2) возобновление межевых знаков, 3) судебно-межевого разбирательства и проч.
     А собранные в Своде Законы межевые не указывают способа, прямо ведущего к определению площади и укреплению границ отдельных поземельных владений.
     Принимая все это во внимание, мы в отделе действующего межевого права собрали и расположили материал сообразно указаниям исторического характера и нашей судебной практике так, чтобы эта часть книги могла служить юридическим пособием для уездных землемеров в их практической деятельности.
     Что касается отдела «Крестьянского Землеустройства», то в нем, после сжатого очерка правовой стороны землеустройства, мы главное внимание обратили на «отграничение земель при землеустройстве», определяя его, как особый вид государственного межевания, производство которого возложено на землемеров землеустройства.
     Создание этих правил об ограничении земель с разрешением возникающих при этом земельных споров, является значительным шагом вперед в деле государственного межевания земель. Однако изучение этого вида межевания и практическое его производство невозможны без детального ознакомления с историей межевого законодательства и действующим межевым правом. Почему названный отдел и помещен в конце нашего руководства. Кроме того, не надо забывать, что землеустроительные комиссии, подобно посредническим, суть учреждения временные и, как таковые, не могут и не вносят изменения общего характера в дело государственного межевания. По исполнении возложенной на них задачи, землеустроительные учреждения рано или поздно должны быть упразднены, вслед за чем потеряет свое значение и отграничение земель при землеустройстве.
     Однако пока этот вид межевания существует, необходимо, особенно землемерам, подробное его изучение, которое служит лучшим критическим мерилом для недостатков общих видов межевания.
     В свою очередь организация землеустройства отличается существенными и крупными дефектами. Так, придав новое юридическое значение межам, установленным при отграничении, Положение о Землеустройстве не содержит указаний на как они должны быть сберегаемы, кем и в каком порядке возобновляемы, практическая необходимость в чем, наблюдается уже в настоящее время.
     Не решен, бесспорно вопрос, могут ли Землеустроительные комиссии принимать к производству дела о чистом возобновлении меж, установленных при землеустройстве, или же это возобновление должны производить органы Межевого Ведомства?
     То или иное решение вопроса не устраняет законодательного пробела о порядке возобновления сих меж. Или этим межам надо придать то же значение, что и межам генерального межевания, которые покрываются давностью, и производить их возобновление по правилам 15 января 1899 г., или же, придав им новое значение, необходимо указать и другой порядок для их сохранения и возобновления.
     Наряду с этим, крайне туманной представляется роль «землеустроителя» в деле землеустройства. Землеустроитель делает постановления, объявляет их населению с предупреждением, что эти постановления могут быть обжалованы в 30-ти дневный срок; но нигде в Положении не указано, что землеустроитель есть первая инстанция и что его необжалованные постановления когда-либо могут приобрести силу судебного решения, или вообще сделаться обязательными для сторон, или даже для Землеустроительной комиссии, которая спорные дела разрешает, в качестве 1-й инстанции. По-видимому эти постановления землеустроителя необязательны даже для него самого.
     Туманной и неопределенной остается вообще вся фигура землеустроителя в отношении его общеобразовательного ценза, служебного положения и проч.
     Наиболее существенным дефектом, кроме указанного, в организации землеустройства является не вызываемое обстоятельствами дела, многолюдство членов землеустроительных комиссий и отсутствие среди них лиц с межевым образованием. До 1911 г. это было понятно, когда комиссии играли посредническую комиссионерскую роль, но такое явление представляется печальным в настоящее время, когда они призваны разрешать граничные, межевые споры в качестве судебных учреждений 1-й инстанции.
     Названные дефекты практически выливаются в том, что землемеры землеустройства до чрезвычайности перегружены канцелярской работой, прямо тонут в море бумажного производства, что отвлекает их от прямого назначения - быть исполнителями технических действий государственного межевания, и обставляет эти действия выполнением юридических формальностей. Во многих случаях, например, при обследовании граничных споров, землемеры землеустройства более выступают в роли писца-канцеляриста, чем техника.
     Мы живем в такое время, что рано или поздно, но должно совершиться общее преобразование межевого дела; желательно, конечно, чтобы это преобразование не повторило старых ошибок, а это возможно лишь после широкого, объективного и всестороннего рассмотрения этих вопросов.
     Главные работники межевого и землеустроительного дела - землемеры, более всего заинтересованы своею специальностью, но чрезвычайно бедна наша литература печатными трудами по межевому плану, да и земельное право ждет еще своих последователей.
     Без правильного теоретического освещения значения межевой работы трудно мыслимо ее безошибочное выполнение, это положение мы, главным образом, имели в виду, выпуская настоящее издание.
     При этом мы далеки от мысли дать законченный, а тем более, исчерпывающий материал по затронутым вопросам; наше дело поставить лишь опорные вехи в этой отрасли юридических дисциплин, и, если поставленные вехи будут признаны правильными, то это вполне вознаградит нас за понесенный скромный труд.
     В настоящей книге мы старались, по возможности, не погрешая против научности, в сжатом и популярном виде изложить юридическую сторону межевого и землеустроительного дела, сопровождая свое изложение указаниями, как исторического, так и догматического характера.
     В заключение нам хотелось бы добавить, что межевание и землеустройство требует особенно чуткого к себе отношения со стороны исполнителей-землемеров; при этих работах необходимо считаться с историей русского землевладения, с общим укладом жизни крестьянской земледельческой Руси, с ее вековыми традициями и устоями; нужно знать и любить наш народ, быть близким ему не только по крови, но по духу.
     Кроме своего чисто технического, служебного значения, землемеры выполняют и другую более важную роль, как проводники культуры в народ. В этом смысле землемеры являются живыми нитями, связывающими нашу культуру с народом.
     Межевание само по себе уже есть культурное дело, но, кроме его производства, землемеру приходится иметь общение с народом и на другой почве: он вынужден становиться популяризатором и истолкователем не только крестьянского, межевого и земельного прав, но и многих других, с ним связанных. Разъяснениями землемера, как бесплатной консультацией, крестьяне, за отсутствием у них книг, иногда вполне удовлетворяются: им негде и некогда поверять правильности этих разъяснений. Почему землемер и должен быть не только знатоком своего дела, вполне осведомленным с юридической его стороной, но и вообще интеллигентным, просвещенным человеком.
     Работникам среди народа, каковыми являются землемеры, более чем кому-либо другому, необходимо всю жизнь подновлять и подновлять свое образование путем чтения и общения друг с другом.