ПРЕДИСЛОВИЕ

      Литературная моя деятельность началась на заре эпохи великих реформ. Видя, какие преграды встречает на каждом шагу разработка в печати назревших, один за другим вопросов, зная и по собственному опыту, что такое предварительная цензура, я, как и громадное большинство тогдашних писателей, нетерпеливо ждал наступления момента, когда преобразовательная работа коснется законодательства о печати. Небольшим вкладом в эту работу была статья, помещенная мною в 1863 году, в «Отечественных записках» (редакции С.С. Дудышкина): «О лицах ответствующих перед судом за преступления, совершаемые печатным словом» (ее основная мысль, которой я держусь и теперь, заключалась в том, что за каждое преступление печати должно отвечать только одно лицо). С применением нового закона о печати мне пришлось встретиться в качестве адвоката: я выступил защитником в первых двух процессах печати, решенных в 1866 г. С.-Петербургским окружным судом и судебною палатою (о книге А.С. Суворина: «Всякие» и о статье Ю.Р. Жуковского: «Вопрос молодого поколения»). Процессы этого рода скоро прекратились - и вместе с тем обнаружились со всею ясностью как пробелы закона 6-го апреля, так и недостатки развившейся на его почве административной практики. И на те, и на другие я указал в обширной статье: «Русские законы о печати», появившейся в 1869 году, в «Вестнике Европы». Непосредственным продолжением ее послужило одно из первых внутренних обозрений, которые я, с марта 1880 года, стал писать для этого журнала. Позже я много раз возвращался к разным сторонам той же темы и теперь решился объединить сказанное мною в течение сорока с лишком лет по поводу наших законов о печати. Само собою разумеется, что буквально воспроизводятся в последующем изложении только те части моих статей, хроник и обозрений, которые бросают свет на историю вопроса или, вследствие мало изменившихся условий, сохраняют некоторое значение и в настоящее время. Я старался связать их в одно целое, дополненное всем тем, чего мне прежде не случалось касаться, и сведенное к заключительным выводам, каких нельзя было дать в отдельных журнальных работах. В старости трудно быть оптимистом; но я все-таки не теряю надежды, что мне удастся увидеть возобновление дела, начатого в лучшие годы русской общественной жизни и с тех пор не только остановившегося, но двинувшегося далеко назад.

К. Арсеньев.
6 июля 1903 г.