ПРЕДИСЛОВИЕ

     Настоящий мой труд имеет целью внести свою лепту в разрешение одного из интересных вопросов науки, изучающей деятельность государства, - вопроса о свободе передвижения человека внутри государства и за его пределы. Теория и большинство положительных европейских законодательств в настоящее время за гражданином государства признают неоспоримое право свободного самоопределения в выборе места своего жительства, места своей деятельности. Признано, что свобода передвижения есть такое же благо человека, как жизнь, честь, и человек может быть лишен этой свободы только в особых исключительных и строго определенных в положительном законе случаях. Но обширность настоящего вопроса о свободе передвижения по самой своей идее, важность признания ее положительным законодательством каждого государства, отрицательное отношение свободной личности ко всяким ограничениям своих прав передвижения, громадное значение, - экономическое, юридическое и политическое, - этой свободы передвижения как для членов государства, так и для союзного строя, - все это еще настолько богатое поле для деятельной мысли и пытливой науки, что еще долго, долго можно с интересом работать по этому вопросу, чтобы не получить упрека в бессодержательности и нецелесообразности избранной темы. Мало того, со студенческой скамьи интересуясь этим вопросом, я находил слишком мало, чтобы не сказать сильнее, историко-юридических трудов, трактующих во всей своей цельности об этом вопросе. Несмотря на всю важность этого вопроса для русской жизни, я не решился вследствие незначительной разработки его нашей отечественной историко-юридической литературой с самого же начала заняться им по русским правовым источникам и литературным пособиям. Я обратился за разрешением интересующих меня вопросов пока к германскому праву, к чему меня также побудила прямая связь норм положительных германских законодательств по этому вопросу с классическими в истории русской жизни указами Петра Великого по тому же предмету, неоспоримое влияние германских законодательств на отечественное законодательство последующих эпох и даже доныне действующие в русском государстве, а именно в Остзейском крае, нормы чисто германского происхождения.
     В частности, для нас, русских, чрезвычайно важно по крайней мере теоретически выяснить, как должна относиться государственная власть к выдвигающемуся все более и более на очередь вопросу о судьбе народившихся и нарождающихся мелких земельных собственников, явившихся на арену жизни в виде выделившихся из земельной общины лиц, бывших членами последней. Как должна относиться государственная власть к охране земли за мелкими собственниками, в форме общинного или частного владения, чтобы предупредить результаты обезземеления и концентрации земельной собственности в руках немногих, - в этом отношении наглядным примером служит история обезземеления свободных земледельцев в Германии, где крупное землевладение надолго лишило императоров и территориальных государей принять целесообразные меры в пользу большинства земледельческого населения. Мы увидим, как репрессивные меры германских, имперского и партикулярных, правительств были не только бессильны достигнуть благих целей стеснением свободы передвижения нарушителей общественной безопасности, «мира», но и, вследствие трудности строго выделить преступных в этом отношении лиц от неприступных, всякие репрессивные меры стесняли только свободу передвижения всякого рода лиц и тем только создавали контингент «нарушителей мира». Мы увидим также, что кульминационного пункта репрессии XVI и XVII ст., создающая преступный элемент больше, чем сокращающая его, достигли тогда, когда крестьяне лишились и последних своих прав на землю. Таким образом, класс разных мошенников, воров и разбойников произошел от обезземеления крестьян столько же, сколько воспитан нищенством, нуждой и взлелеян внешними войнами и внутренними неурядицами общественного и политического характера. Я довел свои историко-юридические изыскания по интересующему меня вопросу до первой четверти XVIII ст. германской истории. В этот момент кончается борьба со всеми нарушителями мира чисто репрессивными мерами, и наступает момент применения мер положительного характера.
     В заключение я должен сказать, что в своем труде я большей частью пользовался непосредственно источниками германских законодательств по интересующему меня вопросу. В общей германской правовой литературе нет специального труда, объясняющего происхождение преступного люда в связи с обнищанием и утратою земли мелкими земельными собственниками, хотя литература относительно различных профессиональных преступных элементов населения, по справедливому замечанию Моля, довольно обширна, но не объединена общею идеею. В общих учебниках по полицейскому праву излагаются только отчасти указания на некоторые репрессивные меры, предпринятые имперским и территориальным правительствами в различные моменты истории против различных групп нарушителей общественной безопасности. Положительное, имперское и территориальное, законодательство относительно опасных для внутреннего спокойствия и порядка классов населения не подвергнуто историческому анализу, не говоря уже о том, что германская литература умалчивает о том, какие причины вызывали к жизни преступные классы. Кроме того, высказанные Карлом В. Мысли и взгляды относительно происхождения «лихих» людей не обратили на себя должного внимания со стороны лиц, затрагивающих вопрос о борьбе правительства с ними.
     Более новые германские ученые, занимающиеся изучением полицейской деятельности государства, как например, Гумилович, Мейер, Лонинг, Фрейгер-фон-Штенгер, обходят молчанием вопрос о современных мерах и истории борьбы германских правительств с «лихими» людьми.
     Специальный труд Fve-Lallemant’a касается этого вопроса отчасти, а именно он вкратце разбирает происхождение преступного по профессии люда, останавливаясь на выдающихся в истории мошенниках и ворах, и в подробностях не разбирает ни капитуляриев Карла Великого, ни конституцией средних веков, ни постановлений партикулярных законодательств XVI и XVII ст., направленных к искоренению «лихих» людей.
     Так как в истории правительства германских государств стремились ограничить право перехода преступных элементов, то при изложении исторической борьбы правительств с нарушителями общественной безопасности нельзя умолчать об истории права передвижения всего германского населения и о тех мерах, к которым правительства прибегали ради поимки «лихих» людей. Самый вопрос о теории и истории права передвижения германского населения не изложен в одном систематическом труде, который бы обнимал имперское и партикулярное законодательства.
     В политической литературе прошлого и даже нынешнего столетия, заметим мы, немногие пытались дать научную постановку вопросу о передвижении. Некоторые писатели, как например Фишер, не вносят его в область науки полицейского права, а другие, как то: Юсти и Зонненфельс, совсем умалчивают нем, высказываясь однако против строгих законов о паспортах. Уклоняются от рассмотрения этого вопроса и те ученые, которые излагают положительное полицейское право современных им государств. Ни политическая экономия, ни статистика не затрагивали этого вопроса в целом виде, хотя, правда, А. Смит вскользь касается его. Иные писатели, как например, Моль, смотрели на вопрос передвижения людей и тесно связанный с ним вопрос о паспортной системе, как на институт полиции безопасности. Ученые, излагавшие положительное право германских государств (Роне, Штубенраух), не интересовались теорией передвижения; они трактовали в своих учебниках о действующем паспортном законодательстве немецких государств. Впервые научную теорию о передвижении людей представил Л. Штейн в общей системе науки об управлении. Взгляд его на передвижение виден уже из следующих слов: «Ясно», говорит он, «что перемена местопребывания есть акт свободного личного усмотрения и касается интереса самой личности, а потому этот акт не только должен быть свободным, но до него нет никакого дела и управлению». «История права передвижения», читаем мы у него, «есть не маловажная часть истории права вообще и служит характеристикою общего развития внутренней жизни народа».
     Не смотря на важность и значение истории законодательства, регулировавшего право передвижения германского населения, этот вопрос до сих пор не нашел себе исследователей среди германских ученых, хотя теория и действующее германское законодательство относительно права передвижения людей исследованы в трудах Арнольда, Вагнера, Зейделя и других, а также в общих учебниках государственного и полицейского права.