ПРЕДИСЛОВИЕ

     Первый замысел этой книги был продиктован методологическими соображениями. Она была задумана и предварительные исследования для нее были произведены под влиянием той мысли, что метод должен быть плюралистичен, т.е. что есть много методов научного исследования и познания. Множественность методов открывала путь к пониманию социальной жизни с ее непримиримыми противоречиями и бесконечным разнообразием. Главное, здесь было средство обнять в научном знании, с одной стороны, стихийность социальной жизни, с другой, участие в ней человека с его сознанием и творчеством. Если бы осуществился первоначальный план, направляемый исключительно методологическими мотивами мышления, то самодовлеющие методологические принципы господствовали бы в этой книге над предметом исследования. Но в долгие годы, пока книга созревала, по мере углубления в поставленные здесь вопросы, самый предмет исследования все больше выдвигался на передний план и завоевывал себе преобладающее значение. В частности, право, регулируемое этическими запросами, заняло в этой книге то первостепенное место, какое оно занимает в жизни культурных обществ. Таким образом, эта книга, оставаясь методологическим исследованием, в значительной мере изменила свой облик: методологические вопросы разрешаются в ней не само по себе, в их абстрактной постановке, а заодно с решением социально-научных и теоретико-правовых вопросов, по отношению к которым они играют служебную роль.
     Больше трети этой книг. В том числе несколько цельных очерков, появляется здесь впервые; остальные очерки были раньше напечатаны в различных изданиях или целиком, или в некоторой своей части. Все они прежде, чем войти сюда, подверглись большей или меньшей переработке. Благодаря этому книга приобрела в общем цельность и законченность.
     Но в связи с этим характером книги может возникнуть одно недоразумение, которое необходимо предотвратить. Некоторые черты книги, начиная с широкого захвата тем, обнимающих вопросы как теории, так и практики, как науки, так и культуры, и кончая четырехчленным делением, многообразно проходящим через всю книгу и как бы символизирующим тот методологический плюрализм, который положен в основание ее, могут породить предположение, что я стремлюсь в этой книге наметить и изложить нечто вроде социально-научной и философско-правовой системы. Такое предположение было бы совершенно ошибочным. Моя задача - не построить систему, а подготовить и разработать пути и средства, помогающие добывать и созидать научное знание. Я не стремлюсь углублять и осмысливать познанное, а ищу нового научного знания. Я хочу только исследовать и познавать.

Б. Кистяковский