Задача настоящего труда есть чисто историческая, а именно: показать развитие и применение идей о методе разработки права положительного. Но вопрос о методе имеет также философское значение. В этом соглашаются ученые самых противоположных направлений. Аренс, который постоянно верен синтезу и телеологии в своих сочинениях, приводит учение о юридическом методе к философскому вопросу об основных понятиях или категориях Канта, Гегеля и Краузе. Позитивист Бокль разлагает на составные части идею науки вообще. Метод является у него необходимым элементом научного организма и притом с печатью философского духа по преимуществу. В настоящем труде не может быть речи о таком философском рассмотрении. Здесь иная цель. Она тоже нелегка; но во всяком случае в ней не представляется непреодолимых трудностей. Пусть другие, более сильные деятели принимают на себя задачи большей важности. Общая философская сторона юридического метода до сих пор еще почти не тронута в литературе. Во всяком случае, на первых страницах исторического труда о методах можно поместить несколько замечаний о сущности предмета, хотя бы с точки зрения простого здравого смысла. Не трудно понять, что важность метода для всякой науки вообще нисколько не ослабляется в отношении к юриспруденции. Напротив, успехи ее также как везде, должны идти параллельно движению и применению идей о методе. Способ разработки научного материала является естественным последствием основного воззрения на сущность его. Идея метода есть верное зеркало, где обозначается общая идея предмета знания. Независимость, равно чуждая страдательной восприимчивости и узкой исключительности, оказывается необходимым условием научного метода. На первом плане для него должна стоять самостоятельная, историческая, национальная сторона в данном материале. Тогда может быть достигнута цель юриспруденции sensu stricto, т.е. приведение отдельных частей положительного права в систему, сообразно истинному духу и основным началом его. Методика юриспруденции требует от ученого деятеля уважения к тому, что существует на почве народной жизни, не теряя из виду возможной связи со всеобщим началом в природе различных юридических установлений. Бояться произвольного (субъективного) элемента в приемах научных: вот отрицательная сторона методической формулы; держаться объективного, данного, действительного: вот где сторона положительная. Таким образом, наиболее совершенный метод есть тот, который разрабатывает положительное право, как органическое целое, образовавшееся путем историческим и состоящее в самой близкой связи с действительною жизнью народа. Другими словами, в понятии совершенного метода должны заключаться элементы: систематический, исторический и практический. После всего этого, можно точнее определить рамку настоящего труда. Он не должен переходить за пределы ученой истории права положительного. Разнородность и масса материала легко могут ослабить самые добросовестные усилия. Предположенная цель естественно сосредоточила настоящее рассуждение на истории ученых приемов в разработке права римского. Что последнее подлежало наиболее правильному и методическому изучению, это признают люди самого скептического направления в науках юридических и политических. Таким образом, по самой сущности дела, история метода должна остановиться преимущественно на школах юристов, которые разрабатывали в Европе положительное право римского народа. Постоянная и близкая связь ученых школ с методами, как орудием науки, так очевидна, что не требует доказательств. История метода вне их пределов немыслима. Она была бы лишена твердой основы, почвы, на которой главным образом коренится изучаемое историческое явление. Эти краткие указания достаточно объясняют, почему можно предпослать подробному изложению вопроса о методах характеристику школ, с точки зрения общего значения их в науке. Предмет науки и деятельность ее органов может быть рассматриваемы с разных сторон. Здесь выбрана одна из них: метод, ученые приемы, способ разработки научного материала юристами. Но, в нашем случае, материал этот есть положительное право, которое везде должно становиться в определенные и близкие отношения к жизни практической. Его нельзя заключить в тиши ученых кабинетов, не нарушая тем существа его. Напротив, проникнувшись духом своих учений, юристы выходили везде на житейское поприще в качестве судей, правителей и т.д. Они являлись частью строителями и более всего охранителями гражданского и политического порядка. В этом отношении, и школы, и юристы, и самые научные методы должны служить - и на самом деле всегда служили обществу. Отсюда явилась для нас необходимость: выйти из сферы ученых школ и теоретических работ, - обратить внимание на общественное значение представителей юриспруденции. Здесь, однако же, естественно представились соображения особенных исторических судеб тех наций, среди которых возникали известные ученые школы. Не везде судьбы эти сложились равно благоприятно для влияния юристов на интересы практические. Потому-то нужно было рассматривать вышеуказанный вопрос подробнее всего в той среде, где жизнь народа заготовила наиболее богатый материал для положительных или отрицательных суждений и заключений. Подобное средою представилось нам прошедшее французского и германского народа, и на юристах этих наций долее всего остановилось настоящее исследование. Таким образом, в рассуждении этом искали мы ответа на три существенные вопроса: 1) Что такое ученые школы вообще, и каково значение их в юриспруденции? 2) Какие понятия о методе разработки положительного права проявлялись и преемственно развивались между юристами различных школ в западно-европейской науке? 3) Каково было общественное значение юристов там, где окружающие усилия привели к наиболее полному и последовательному его установлению?