ПРЕДИСЛОВИЕ

     Разыгравшаяся в последнее время в Германии борьба за существование между двумя видами народного суда, - между судом присяжных и так называемым шеффенгерихтом, - имеет громадное практическое и теоретическое значение.
     Не говоря уже о непосредственном результате этой борьбы - пересоздания всего строя уголовной юстиции в одном из виднейших европейских государств, не говоря о том, что если бы эта борьба разрешилась победой на стороне шеффенгерихта, из Германии изгнано было бы учреждение, которому, по словам одного из историков его, суждено приобрести значение «мирового института», признака европейской культуры, - спор этот имеет еще громадное значение, в том отношении, что, по поводу его подвергнуты были ревизии все начала, выработанные современною наукою уголовного процесса.
     Вообще всякое реформационное движение в правовой жизни, всякий новый законодательный проект отражались и на науке, призывая ее представителей сказать свое слово по вопросу дня.
     Так, например, как на это указал Бруннер, самое большое количество сочинений по истории суда присяжных приходится на то время, когда германские правительства, силою политического движения 1848 г., принуждены были дать место суду присяжных в правовом организме немецких государств.
     Очевидно, что и нынешний спор о том быть или не быть суду присяжных должен был также оживить науку, должен был принудить ее органы откликнуться на потребности правовой жизни.
     Как бы ни был не основателен конечный результат, к которому пришла критика современного строя уголовной юстиции, как бы мало ни имел за собой шансов проект замены суда присяжных шеффенгерихтом, - никто не станет, однако, утверждать, что все это движение не вызвано действительно патологическим состоянием уголовной юстиции.
     Никогда проект этот не нашел бы стольких сторонников между теоретиками и практиками, если бы он не заключал в себе зерна истины. Мало того, сличая условия нынешней борьбы с обстановкою, которая окружала писателей половины настоящего столетия, можно уже a priori признать за теперешним законодательным движением более важное значение для науки и практики, для теоретического выяснения принципов процесса и более последовательного проведения их в деталях судопроизводства.
     В самом деле, все, как сторонники, так и противники суда присяжных, согласны в целесообразности привлечения народного элемента к участию в уголовной юстиции. Весь спор идет только о форме этого участия: одни (сторонники жюри) стоят за выделение народного элемента в особую коллегию, другие (партизаны шеффенгерихта) - настаивают на смешении народных и коронных судей в одну коллегию. Таким образом, если в борьбе между присяжным и коронным судом, сопровождавшей усвоение Германией первого, противополагались родовые понятия, вследствие чего спорщики, если можно так выразиться, скользили по поверхности обоих; то нынешний спор между институтами, составляющими два вида одного рода, заставил обе стороны войти в детали этих учреждений, отчего самое исследование сделалось глубже и основательнее.
     Поэтому мы вполне согласны с «отцом шеффенгерихта» (или как его называют другие, «воспитателем» его), когда он в предисловии к своему сочинению говорит: «мы не скрываем от себя, что наш проект имеет мало шансов на всеобщее признание. - Однако, автор удовлетворится, если проект удостоится дальнейшего обсуждения. Исследование, хотя бы он (проект) был забракован, может быть только плодотворным для самого дела, может, по усмотрению, вызвать новые проекты об улучшениях, которые, в конце концов, поведут к реформе в интересах самого суда присяжных и обеспечат ему то место в нашем правовом организме, на котором он, свободный от всяких недостойных мотивов, может беспрепятственно сослужить правосудию свою полную службу». Выражаясь конкретнее, мы приходим к тому выводу, что так как весь спор идет о целесообразности разъединения двух элементов суда, так как все аргументы сторонников шеффенгерихта направлены против процедуры постановки вопросов присяжных, которая, по их мнению, представляет источник неустранимых затруднений, - то и разбор этого диспута уяснит эти затруднения, что в свою очередь, очистит путь для необходимых реформ.
     Все эти соображения имеют еще более силы, когда дело идет о книге, предлагаемой вниманию русской публики.
     В самом деле, для России, как для Германии, рано или поздно настанет момент, когда поспешность, с которою действовали строители, созидая учреждение, даст себя почувствовать. Неизбежные промахи законодателя и уклонения новой практики станут обращать на себя все более и более внимания. На скорое наступление такого момента указывает появление в русской литературе таких трудов, как сочинения гг. Владимирова, Чебышева-Дмитриева, Селитренникова и Арсеньева. Труды эти, к величайшему удовольствию всякого интересующегося правосудием, служат доказательством того, что начала, выработанные современною наукою, находят своих пропагандистов и между русскими учеными и практиками.
     Как бы то ни было, сочинения этих авторов только открывают путь для дальнейших исследований. Ограничивать ими число сочинений по столь обширному и жизненно-интересному вопросу, как суд присяжных, невозможно.
     Во всяком случае, сочинения по вопросу о суде присяжных, как и по всякому вопросу права, по характеру своему могут быть различны. Можно, исходя из данного законодательства, стараться показать применение принципов его к многообразным комбинациям, представляемым действительностью. Такой догматико-практический характер сочинений возможен только в том случае, если принципы законодательства вполне установлены и практика стоит в уровень с началами, выработанными наукой.
     К сожалению, как на это указывают почтенные труды вышепоименованных авторов, практика русских судов, даже практика кассационного суда руководится началами, уже оставленными наукою и западноевропейскою практикой. Обвинить в этом русскую магистратуру, впрочем, было бы в высшей степени не основательно, ибо теперешние ее воззрения, как показывает история европейской практики, составляют первоначальный фазис на пути к взглядам, соответствующим требованиям науки. Каждая страна, в которой действует институт, отдала свою дань этим заблуждениям. Если Россия при этом запоздала, то это только потому, что и самый институт дан ей гораздо позже, чем другим странам континентальной Европы.
     Однако долг каждого процессуалиста содействовать сокращению этого ненормального состояния.
     В виду этого, сочинения, имеющие целью выяснить принципы, из которых должно быть построено судопроизводство перед присяжными, являются как нельзя более вовремя.
     Такое выяснение идеи учреждения и принципов, которые должны руководить при отделке его подробностей, получается само собой, если сравнить его с близким ему институтом. - Если принять в соображение, что русская литература не представляет ни одного сочинения, более или менее подробно излагающего ход столь интересного спора, то станет понятным, почему автор избрал такой предмет для своего сочинения.
     Нужно предупредить, впрочем, читателя насчет конечной цели и характера настоящего исследования. Цель его вовсе не в том, чтобы подробно развить все выгоды, которые представляет суд присяжных пред всякой другой формой суда. Да на такое исследование в настоящее время нет, и не может быть, спроса. К числу научных аксиом принадлежит в настоящее время положение, что чисто коронный суд не мыслим в цивилизованных странах, по крайней мере, для дел высшей важности.
     Весь вопрос в том, как организовать суд с участием неюридического, народного элемента: на началах ли разделения обоих элементов суда на две коллегии (как в суде присяжных) или по принципу смешения их в одну коллегию (организация шеффенгерихта)?
     Таким образом, представляется необходимым войти в оценку доводов, представляемых каждою из спорящих сторон, оставивши без особого рассмотрения все то, что лежит вне спора. При такой оценке аргументов сторонников шеффенгерихта приходилось, конечно, часто обращаться к общим началам, на которых построен уголовный процесс. В виду этого нам и казалось необходимым, для уяснения таких ссылок, представить в первой главе изложение этих принципов судопроизводства. Такое изложение тем необходимее, что в числе соображений, которыми мы руководствовались при выборе вопроса о шеффенгерихте предметом сочинения, важную роль играло желание дать русской литературе, в связи с изложением спора, очерк принципов производства перед присяжными, тех принципов, на которых зиждется постановка вопросов, - процедура, представляющая собою пункт локализации всего спора о сравнительном достоинстве двух форм народного суда.
     Во второй главе мы вкратце изложили ход вопроса о суде шеффенов, как в законодательствах, так и в науке. Третья глава посвящена изложению аргументации партизан шеффенгерихта. Четвертая - оценке этих доводов. Наконец, в остальной части сочинения автор представляет аргументы в пользу суда присяжных и затем, в виде заключения, пытается сделать сопоставление всех оставшихся доводов не опровергнутыми pro и contra.