При рассмотрении V раздела действующего у нас уложения о наказаниях, мы находим целый ряд статей, которые, по-видимому, на поставленные выше вопросы дают вполне удовлетворительные ответы. Все те закононарушения должностных лиц судебного ведомства, которые мы только что сопоставляли с подобными же закононарушениями частных лиц, - предусмотрены в уложении. Подтверждение этого мы находим еще и в «соображениях государственной канцелярии 1862 г. об основных началах уголовного судопроизводства», высказанных при составлении правил о привлечении к ответственности должностных лиц за преступления по службе: «Беспристрастное и строгое преследование служебных преступлений и проступков - говорится в этих соображениях - имеет весьма важное значение. Когда те самые органы государственной власти, которые установлены для охранения силы законов и общественного порядка - подают пример беззакония и непорядка, тогда возникает неуважение к властям и нравственная распущенность, при которых государство колеблется в самых его основаниях».

     Казалось бы, все - как и следует - обстоит благополучно. Только раздающиеся от времени до времени то там, то здесь, жалобы на безнаказанное несоблюдение судом законов и вообще судебными деятелями своих обязанностей - нарушает эту общую гармонию и кажущееся благополучие. Но тогда судьи и прокуроры оправдываются неумышленным отступлением от закона, который они нарушили ведь не нарочно, а по ошибке или недоразумению и делу конец. Вот мы и постараемся исследовать, на сколько такое оправдание заслуживает уважения, согласно ли оно с духом нашего законодательства и не находится ли в прямом противоречии с основными началами справедливости вообще - с одной, и с принципом равенства всех пред законом - с другой стороны.

     Итак, предмет настоящего труда составляет исследование преступлений по службе, совершаемых должностными лицами судебного ведомства. Поэтому, прежде всего мы займемся исследованием вопроса о том, когда должностные лица судебного ведомства по действующему у нас законодательству и установившейся судебной практике привлекаются к ответственности, как за превышение ими пределов власти, законом им представленной, так равно и за бездействие власти, неправосудие и вообще за всякое как с намерением, так равно и по нерадению или небрежности при отправлении ими их служебных обязанностей, отступление от прямого смысла закона. Разрешив этот вопрос, мы затем постараемся указать с одной стороны - на те недостатки и условия существующего порядка, при коих невозможно ожидать строгого и вполне справедливого преследования за названные закононарушения должностных лиц судебного ведомства, и с другой - на возможные изменения и поправки, которыми облегчалось бы скорейшее достижение этой цели.

     Разделяя настоящий труд на пять глав, первую из них мы посвятим исследованию вопроса о том, как действующее у нас уложение о наказаниях изд. 1866 г. смотрит на начало умышленности в преступлениях по службе.

     Вторую главу мы посвятим исследованию вопроса о том, как принятый в уложении взгляд применяется:

     а) на основании правил учр. суд. установлений;

     б) в кас. практике прав. Сената;

     Третью - более подробным выводам и соображениям, вытекающим из обзора кассационной по этому поводу практики.

     Четвертую - поверке и сравнению постановлений уложения о нак., учр. судеб. установлений и сенатской практики с теоретическими началами уголовного права.

     Пятую - исследованию главных недостатков действующего законодательства по рассматриваемому вопросу с указанием на возможные в этом отношении исправления, улучшения и дополнения.

     Наконец в виде особого приложения мы предлагаем проект постановлений, коими мог бы быть заменен пятый раздел уложении и наказаниях.