ПРЕДИСЛОВИЕ

     Руководствуясь общими началами положительной философии, автор настоящего исследования строго разграничивает две особые науки уголовного права: чистую и прикладную.
     Задача первой состоит в раскрытии тех законов, которые управляют историческим ростом уголовно-правовых понятий и институтов. Для достижения этой цели наука сличить соответствующие эпохи в истории уголовного права у различных народов подметить существующие здесь единообразия, наконец, выяснить те разнородные факторы, которые определяют собою общий ход прогрессивного развития исследуемых юридических начал.
     Что же касается науки прикладной, то она имеет своею задачей построение идеальной уголовно-правовой системы, которая бы вполне соответствовала идеям и потребностям новейшей культуры и могла бы служить руководством как для современной судебной практики (при обсуждении вопросов, оставленных открытыми в действующих кодексах), так и для законодателей (при ожидаемых реформах уголовного права).
     Строго разграничивая указанные области научных работ, мы не можем относиться сочувственно к той постановке дела, с какою мы встречаемся у современных криминалистов. В самом деле: какая роль отводится в литературе тем исследованиям, которые установляют идеальные начала уголовного права и имеют поэтому характер науки прикладной? Такие исследования составляют, в глазах криминалистов, необходимый базис для работ догматических: с помощью их ученые пытаются осветить и свести в гармоническую систему действующие юридические начала.
     Ясно, что, с установленной нами точки зрения, господствующая школа неправильно смешивает науку прикладную с исследованием права положительного. И такое смешение отражается, на наш взгляд, самым неблагоприятным образом как на догме, так и на построении идеальной уголовно-правовой системы. Пытаясь свести действующие правовые начала к принципам идеальным, криминалисты часто представляют первые, как нам кажется, в совершенно ложном освещении. С другой стороны, предназначая идеальные юридические начала для целей догмы, ученые поневоле должны сообразоваться при установлении этих начал с правом положительным. Вследствие этого в систему идеальную и вносятся нередко такие принципы, которые вовсе не гармонируют с современными взглядами на преступление и наказание, далеко опередившими действующие кодексы.
     Предлагаемое исследование есть опыт по прикладной науке уголовного права, строго отделенной от догмы.
     Задача нашей работы - установить руководящие юридические начала относительно соучастия вообще и подстрекательства в частности.
      Мы отнюдь не претендуем представить читателю всестороннюю разработку означенных отделов учения о соучастии. Напротив того, мы ясно сознаваем важный пробел в нашем труде, состоящий в отсутствии ближайшего психологического анализа исследуемых форм преступности. Нам думается однако ж, что такой пробел не может быть поставлен нам в вину. Дело в том, что психология - это важнейшая для криминалиста из вспомогательных наук - пока еще не дает достаточных средств для выполнения указанного анализа. Несмотря на блестящие успехи психологов в последнее время, мы находим у них еще слишком мало данных, которыми криминалист мог бы воспользоваться для своих целей.
     Теорию соучастия справедливо считают труднейшим отделом уголовного права. Вот почему, несмотря на массу потраченных усилий, криминалисты до сих пор не пришли в этой области к сколько-нибудь удовлетворительным результатам.
     Внимательно изучив юридические начала, выработанные по нашему вопросу новейшей литературой, мы убедились, что весьма многие из них должны быть признаны безусловно несостоятельными. Так, в теории соучастия встречаются положения, которые стоят в непримиримом противоречии с коренными принципами уголовного права, выдвинутыми новейшей культурой и получившими полное признание и в науке. Таково, напр., установление при соучастии солидарной ответственности преступников - начало, нарушающее доктрины покоятся на философских воззрениях, решительно отвергаемых позитивной наукой. В теории подстрекательства, напр., большинство криминалистов до сих пор исходят из метафизического учения о свободе воли. Наконец, в исследованиях по нашему вопросу мы находим массу совершенно неуместных в уголовном праве фикций, множество внутренних противоречий, крайнюю сбивчивость терминологии.
     Ввиду всего этого, мы взяли на себя смелость попытаться выработать в избранной нами области несколько иное учение, которому были бы чужды указанные недостатки.
     Чтобы подготовить почву для верного построения теории соучастия, нам пришлось подвергнуть тщательному исследованию вопрос о так называемой причинной связи. С результатами наших работ по этому вопросу читатель ознакомится из введения к нашему труду, где мы представляем краткий критический обзор различных теорий причинной связи и пытаемся установить новую формулу, более соответствующую, на наш взгляд, существу дела.
     В заключение не можем не выразить желания встретить в литературе обстоятельственную оценку предлагаемого исследования, с указанием всех наших промахов и ошибок. Такая рецензия послужила бы для нас драгоценным руководством при окончательном пересмотре остальных отделов труда, которые мы рассчитываем издать в конце текущего года.

Георгий Колоколов
Москва
29 марта 1881 года