ПРЕДИСЛОВИЕ

      Настоящее исследование было обещано мною в другой моей работе, написанной на тему «Происхождение современной ипотеки». Оба исследования подсказаны одним и тем же правовым событием, объединены общей целью и образуют отделы в исполнении одного более широкого общего плана.
      Появление Проекта вотчинного устава 1893 г. побудило меня заняться учеными изысканиями в области организации вотчинного оборота и реального кредита как у народов Западной Европы, праву которых проект подражает в отношении юридической техники, и – в истории русского права, с материалом которого заметно бережно обращаются наши реформаты. Первую свою работу я посвятил генезису современной правовой организации вотчинного оборота и реального кредита на западе. Таково и есть содержание исследования «Происхождение современной ипотеки». Настоящую же, вторую работу я отвожу генезису правовой организации вотчинного оборота и реального кредита в общем русском гражданском праве, - заключая ее очерком последних проектов вотчинного устава.
      Составляя, таким образом, отделы общего более широкого исследования о происхождении и сущности проектируемой у нас организации вотчинной системы, оба исследования являются, однако, самостоятельными: в отношении друг друга они отличаются предметом изучения, в отношении же Проекта вотчинного устава- рамками и характером исследования.
      В частности, в настоящей работе я задаюсь целью дать очерк развития правовой организации вотчинного оборота и реального кредита в России.
      Сложный комплекс норм, регулирующих вотчинный оборот и реальный кредит, на западе издавна, а у нас со средины 19 века, со времени движения к введению ипотечной системы, составляет предмет особых исследований, как явление самостоятельное и объединенное общей целью. На западе ему посвящено много крупных исследований, и оно получило точное название – «ипотечной системы», в настоящее время, впрочем, все чаще заменяемое «вотчинной системой». У нас ему до сих пор посвящались только редкие журнальные статьи, - благодаря чему не выработалось и точного названия. Я называю это явление «вотчинным режимом», имея в виду, с одной стороны, обнять этим именем все широкое содержание входящих сюда норм нашего права, - захватывающее по объему ту же область, какую обнимают западно-европейские «вотчинные системы», а с другой, подчеркнуть отличие нашей исторической правовой организации вотчинного оборота и реального кредита от сложившейся на западе «вотчинной системы», с ее специфическими чертами, у нас пока не встречающимися.
      Во всем своем объеме наш вотчинный режим не был до сих пор предметом научных исследований. Но отдельные, входящие в него вопросы, время от времени привлекали внимание наших юристов. Здесь следует упомянуть из прежних работ – исследования: Мейера, О залоге; Энгельмана, О приобретении права собственности на землю по русскому праву, и Неволина, История российских гражданских законов, а из новых – исследование Кассо, Понятие о залоге в современном праве. Но все прежние работы устарели, не оправдываются накопившимися с тех пор новыми историческими материалами, а, главное, написаны в период господства крепостной системы, они и на древнее наше вотчинное право переносили современные им понятия, вследствие чего и запутывают правильное представление о нашем древнем вотчинном режиме». Что же касается исследования Л.А. Кассо, то, при несомненных своих достоинствах, оно ограничивается лишь изучением одного вопроса о сущности залога, не касаясь вовсе остальной материи, обнимаемой понятием»вотчинного режима». Наконец, до сих пор нет ни одной работы, посвященной систематическому очерку проекта вотчинного устава.
      Изложенные соображения определили тему настоящего исследования.
      Работая над последним, я получил возможность использовать новые, пока нетронутые материалы по нашему древнему праву, недавно открытые и еще не опубликованные. Я разумею документы вотчинной записки Поместного Приказа и Псковской Съезжей Избы, находящиеся в Московском Архиве Министерства Юстиции и отмеченные в труде Д.Я. Самоквасова, Архивный материал, Москва, 1905 г. Эти документы дали мне богатый материал и помогли выяснить в нашем древнем вотчинном праве много таких вопросов, которые прежде представлялись неразрешимыми.
      Приношу мою искреннюю благодарность Управляющему Московским Архивом Министерства Юстиции Дм. Як. Самоквасову, широко и гостеприимно открывшему мне двери этой сокровищницы новых исторических документов.

И. Базанов
Томск. 1 Августа 1910 г.