ПРЕДИСЛОВИЕ

     Предмет этого сочинения - учение о разделительных обязательствах.
     Некоторым, предмет этот может показаться мелким и отдаленным, но в науке он один из любопытнейших и наиболее заслуживающих внимания. Юридический анализ этого института представляет задачи необыкновенной трудности и тонкости. Мы сочтем себя счастливыми, если предлагаемое исследование поможет их решению.
     Впрочем, роль предмета настоящего исследования вовсе не так незначительна в практике и законодательстве, как думают иные. Легко убедиться в этом, бросив только взгляд на собрания решений иностранных судебных установлений и на различные иностранные законодательства по гражданскому праву.
     Code Napoleon, которого нельзя упрекнуть в излишней и бесполезной казуистике, посвящает разделительному обязательству особый раздел в восемь статей, livre III, tit III, section III, des obligations alternatives A. 1189 - 1196 включительно. С таким же вниманием, естественно, отнеслись к этому институту законодательства тех стран, в которых Code Napoleon взят образцом или введен, как действующее законодательство: в царстве Польском, Бельгии, Голландии, Италии и т.д.
     Еще больше внимание обращено на разделительное обязательство в гражданских законах остзейских губерний, в гражданском уложении королевства Саксонского, в проекте гражданского уложения для великого герцогства Гессенского, в проекте гражданского уложения для королевства Баварского.
     Гораздо менее обработано разделительное обязательство в Прусском земском праве и в Австрийском гражданском уложении.
     Русские гражданские законы вовсе не знают разделительного обязательства, но это едва ли удивительно: недостает же у нас правового регулирования институтов гораздо более важных. Русское правоведение занималось уже разделительным обязательством, хотя поверхностно и мимоходом, так например можно найти несколько слов об этом предмете у Мейера, в изданных по его смерти лекциях о русском гражданском праве.
     При решении нашей задачи мы держались, прежде всего, римского права, в котором нужно признать основание новейших исследований и законодательств о разделительном обязательстве.
     Римские юристы, в жарких спорах, старались здесь, как и в других областях права, уловить сущность института. Но здесь так же, как и в других областях права, они только положили основания здания. Довершение начатого ими дела досталось новейшему правоведению.
     Поэтому, при исследовании нашего предмета, мы не ограничивались исключительно одним римским правом, но имели в виду также все важнейшие, новейшие законодательства.
     Изучая римское право, мы всегда имели в виду, что собрания узаконений Юстиниана никогда не имели в России значения действующего закона. Римское право имеет у нас авторитет чисто научный. Никакое положение римского права не может быть применено, разве оно является выводом логической и юридической необходимости, оно получает право гражданства только как ratio scripta.
     Римское право не представляется нам чем-то вроде юридического откровения, в которое должен безусловно верить всякий правоверный юрист. В наших глазах оно не более как творение человека, творение, правда, удивительного величия и красоты, но не без недостатков и слабых сторон, не без устаревших в настоящее время особенностей и исторической плесени.
     Этой точкой зрения определяются наши отношения к Юстиниановым сборникам, в особенности, к пандектам.
     Издавая пандекты, Юстиниан полагал, что создал целостный, гармонический свод. Он предавался мечте, которой также не чужды были новейшие законодатели. Но уже при первом применении на практике, вероятно, должно было обнаружиться, насколько Юстиниан ошибался в этом отношении.
     Юстиниановы сборники представляют образец крайнего юридического бессилия. Пандекты представляют неудачную компиляцию отрывков различнейших сочинений большого числа римских юристов разных времен и разных школ. На самостоятельную обработку и передачу действующего права Юстиниан вовсе не решился. Что такой сбор отрывков едва мог иметь внутреннюю связь - это можно было бы сказать заранее. Хотя компиляторы Юстиниана, для устранения известных им противоречий, делали все возможное путем вставок и изменений, пандекты все же полны противоречий: ежеминутно мы наталкиваемся в них на поразительнейшую дисгармонию основных воззрений и отдельных положений.
     Если мы видели в сборниках Юстиниана законодательный свод, который мы должны комментировать, то все эти противоречия были бы для нас весьма неудобны и причиняли бы нам много забот и трудов. Соглашать противоречия, по возможности приводить их к одной основной мысли - задача, без сомнения, весьма неблагодарная.
     Но мы, напротив, с нашей точки зрения, рады каждому противоречию. Оно нам дает возможность заглянуть во внутреннюю работу римского правоведения, оно нам открывает борьбу школ и принципов. Еще больше, противоречия римского правоведения освобождающим образом действуют на ум наш, доказывая, что римские юристы и в области своего собственного права не были непогрешимы: эти противоречия доставляют нам случай оценить решения и правила римских юристов с точки зрения римского права, и приводят нас к убеждению, что даже согласно римскому праву эти решения и правила иногда могли быть выработаны иначе и лучше.
     Мы и к новейшим законодательствам, конечно должны были относиться с той же свободой, которую мы предоставили себе в отношении Римского права. Из новейших законодательств мы имели в виду, при нашем исследовании, следующее: Французское, Прусское, Австрийское, Саксонское, гражданские законы наших Остзейских губерний. Кроме того, мы постоянно обращали внимание на замечательный проект гражданского уложения для королевства Баварского и, в некоторых местах, указали также на проект гражданских законов для великого герцогства Гессенского.
     При нашем сравнительном исследовании мы рассмотрели особенно подробно законы французские и законы Остзейских губерний, потому что они входят в состав Русского законодательства.
     Впрочем, представить совершенно полное сравнение различных законодательств, едва ли было возможно. Во-первых, сравнительное правоведение - наука еще слишком молодая, во вторых, не во всех законодательствах с равною предусмотрительностью обработана богатая казуистика нашего предмета.
     Где только возможно было, мы старались разрешать возникающие при разделительном обязательстве вопросы, руководствуясь, кроме других, и русским законодательством. Мы вполне сознаем слабость этих попыток, но при полнейшем отсутствии точек опоры в положительном законодательстве, в практике и науке Русского права смеем надеяться на снисходительное обсуждение этой части нашего труда.