По общепринятому мнению продавец по римскому праву обязан пред покупателем к установлению не права, а всего лишь спокойного, бесспорного обладания («ut emptori rem habere liceat»); поэтому, его ответственность пред покупателем начинается лишь с того момента и при том условии, когда и если переданная покупателю вещь судебным решением признана будет собственностью третьего лица, и основание этой ответственности - не в недостатке у продавца права, а именно в утрате покупателем вещи вследствие присуждения ее третьему лицу. Все эти положения имеют в виду, когда говорят об ответственности продавца за эвикцию и противополагают римское право современному, где продавца считают обязанным перенести право и быть ответственным за неперенос его (т.н. «Rechtsverschaffungsprincip»).
     Учение это возникло давно, держалось в пандектной доктрине вплоть до последних дней действия пандектного права и ныне еще составляет один из наиболее прочно установившихся догматов цивилистики.
     Развито оно французской элегантной юриспруденцией XVI века Куянцием, Донеллом и особенно отчетливо формулировано Дуареном; отсюда оно передается голландским юристам XVII и начала XVIII века; в XVIII веке его держится видный французский романист Потье, ему следуют и немецкие пандектисты того направления, которое известно под именем ususmodernus Pandectarum. В первые три четверти XIX столетия в ряду убежденных защитников его встречаем имена наиболее видных представителей немецкой исторической школы, как-то: Пухта, Арндтс, Бринц, Синтенис, Келлер.
     Впервые традиционной доктрине серьезный удар наносит Экк небольшим, но ценным по результатам этюдом: «Die Verptlichung des Verkaufers zur Gewahrung des Eigenthums» (1874 г.). Исследовать ряд решений юристов классической эпохи, Экк пришел к выводу, что уже классическое римское право допускало покупателя к иску против продавца вне эвикции во всех тех случаях, когда отсутствие права у продавца, а следовательно и неприобретение его покупателем, наносит интересам покупателя тот или иной ущерб.
     Мысль Экка встретила полное признание со стороны таких выдающихся юристов, как Виндшейд и Дернбург, Регельсбергер и Бехманн, но коренного изменения в пандектной доктрине она не произвела, и весь прогресс доктрины за последнюю четверть XIX столетия сводится к тому, что, по сравнению с доктриной более ранней, допускается большее количество случаев, где иск покупателя к продавцу возможен до и без эвикции. Сказанное, ясно обнаруживается из следующего: и после Экка пандектисты в вопросе об ответственности продавца, не имевшего права, по-прежнему на первый план выдвигают эвикцию и ее реквизиты, благодаря чему случаи, указанные Экком, сами собой получают характер чего-то исключительного. По-прежнему римского продавца не считают связанным обязательством in dando (в техническом значении термина), по-прежнему и в монографиях, и в учебных курсах римский «принцип эвикции» противополагают принципу «установления права» («Rechtsverschaffungsprincip») и на этом основании утверждают существование принципиального различия в строении купли римской и современной.
     Но как ни прочна традиционная доктрина, как ни велик авторитет ее сторонников, положение ею защищаемое все же слишком странно; и отсюда - недоверие к ней. Отсюда - вопросы» а) подлинно ли в развитом римском праве действовал такой странный порядок, что покупатель вместо права на вещь должен был довольствоваться возможностью спокойно обладать ею? И далее - в) чем объяснить успех права на новоевропейской почве?
     Ответ на эти вопросы может дать лишь историко-сравнительное изучение эволюции обязанностей продавца как в античном, так и в праве новоевропейском.
     В этой эволюции следует различать две эпохи. Первая, когда обязанности продавца носят характер и содержание процессуальное: всякий продавец без различия собственника от несобственника обязан оказывать покупателю защиту от третьих вступщиков и отвечает за неоказание этой защиты. Такой состав обязанностей продавца определился под действием причин и условий, восходящих к самым отдаленным стадиям права; но, пережив эти причины и условия, он держался в праве ряд столетий; его отдельные последствия сохранились еще и тогда, когда вопрос вступил во вторую и высшую стадию развития. На этой второй стадии обязанности продавца начинают слагаться в направлении, устремленном к материальному праву; такое их направление постепенно крепнет и развивается и в результате - опять-таки продолжительного развития, - получается положение: продавец обязан перенести на покупателя право и отвечает за неперенос его. В раме этого исторического процесса ответственность продавца за эвикцию получает совершенно определенное место и значение: она, как это ясно обнаруживается из строения обязанностей продавца на ранних стадиях в развитии купли-продажи, представляет собой не более, как последний отзвук ответственности за неоказание защиты. Отсюда следует: а) «ответственность за эвикцию» прежде всего вовсе не самостоятельный принцип, способный служить основой для построения обязанностей продавца и ответственности за их невыполнение; в) для классического права ответственности продавца за эвикцию вовсе не живой и творческий принцип, а мертвый пережиток отдаленного прошлого.
     Чтобы оттенить этот вывод, чтобы показать, что «ответственность за эвикцию» в праве классическом не имеет никакой будущности и всецело обращена к весьма и весьма отдаленному прошлому, предлагаемый очерк ограничивается изображением только начальных стадий в развитии римской купли.
     Изображение классического права с подведением конечных итогов развития римского права, параллельно с эволюцией новоевропейского права от рецепции и до последнего времени, составит предмет особого очерка.

Митюков