ПРЕДИСЛОВИЕ

     Право залога давно уже привлекает усиленное внимание исследователей. Едва ли можно отрицать. Что залог составляет одну из важнейших отраслей как в теории гражданского права, так и в истории его. Находясь на границе между правами на вещь и правами обязательственными, заключая в себе и отношения непосредственной власти лица над вещью, и отношения личной обязанности между двумя контрагентами, юридическая природа залога представляла значительные трудности для всех теоретических систем. Этот сложный институт часто был камнем преткновения разных цивилистических теорий, и не менее часто служил исходным пунктом для новых теоретических попыток. К этой причине, побуждающей относиться с особым вниманием к залоговому праву, присоединяется его практическая важность для юриста. Нормы, касающиеся залога, занимают не только во всех практических руководствах, но и во всех кодексах одно из первых мест; и это совершенно естественно, ввиду того громадного значения, которым пользуется залог в житейском обороте.
     Историческое изучение залогового права также представляет значительный интерес. Исторические формы залога отличаются крайним разнообразием. Колеблясь между куплей-продажей, осложненной правом обратного выкупа, и акцессорной сделкой о дополнительном обеспечении требования известным имуществом. Вследствие такой огромной амплитуды колебаний, с одной стороны, вследствие роли залога в экономич. быту. С другой стороны, формы залога всегда составляли один из наиболее чувствительных пунктов праворазвития, один из тех пунктов, которые всего сильнее отражают ход экономической эволюции в данной общественной среде. С этой точки зрения развитие залога представляет интерес не только для историка права, но также для историка хозяйственной жизни.
     Настоящая работа озаглавлена «О залоге по русскому праву». По своему содержанию она распадается на две главные части: историческую и догматическую. В исторической части, обнимающей первые три главы, заключается попытка проследить исторические судьбы залога в России, восстановить наше залоговое право прошлого. К сожалению, крайняя скудость сохранившихся памятников не позволила выполнить эту задачу со всей той обстоятельностью, которая была бы желательна и заставила ограничиться только важнейшими, наиболее яркими ступенями развития. Проследить эти важнейшие ступени в связи с экономическими условиями, вызвавшими их к жизни, - такова цель первых трех глав. Само собою понятно, что в нашем обширном отечестве на протяжении нескольких веков развития залогового права экономическая эволюция не могла идти везде одинаковым темпом. Одни и те же стадии переживались в разное время различными местностями; некоторые местные особенности, главным образом в северо-западных торговых центрах, Новгороде и Пскове, нигде больше не повторялись в русской истории. Отсюда происходят и различия в формах залога. Быть может, именно этими различиями объясняется параллельное существование в наше время пяти разных теорий о сущности древнерусского залога – Мейера, Дювернуа, Кассо, Удинцева и Базанова.
     В конце третьей главы помещен общий обзор развития русского залогового права. Составляя итог предшествующего изложения, он вместе с тем может оказаться удобным для тех читателей, которые интересуются залогом преимущественно практической точки зрения и не расположены знакомиться подробно с его историей. По тем же соображениям помещены соответственные ссылки в догматической части.
     Догматическая часть, обнимающая последние четыре главы, заключает обзор действующего законодательства о залоге, попытку свести и истолковать нашего залоговое право настоящего. Эта задача встречает прежде всего техническое затруднение в крайней разбросанности норм нашего некодифицированного закона. В литературе стремление к сводке всего действующего законодательства по интересующему нас вопросу также представлено довольно слабо. За исключением труда Гантовера и главы «Об обеспечении обязательств» в третьем томе «Системы» Анненкова можно назвать лишь составителем проекта Гражданского уложения, которые в объяснениях к V-му разделу III-ей книги собирали ex officio все правила, касающиеся залога и заклада. С другой стороны, истолкование действующего залогового права затрудняется тем, что наш залог, по единогласному признанию исследователей, находится в настоящее время в периоде развития и составляет институт, далеко еще не установившийся. Поэтому при разрешении отдельных практических вопросов, не предусмотренных буквой действующего закона, приходилось иметь в виду не только «общий дух и смысл законов», но также тенденции их развития.
     Как в исторической, так и в догматической части характер вопроса вызвал необходимость известных отступлений. В исторической части приходилось считаться с тем фактом, что некоторые теории развития древнерусского залога основаны в значительной мере на априорном предположении о космополитизме исторических форм залогового права. Поэтому было бы невозможно отдать себе полный отчет в значении и степени правильности этих теорий без параллели с эволюцией залога в римском и германском праве. Эта параллель в самых общих, эскизных чертах приведена в 3-ей главе. В догматической части оказалось необходимым выделить вопрос о юридической природе современного залогового права. Ни в русской литературе, ни в западноевропейской мне не удалось найти исчерпывающего ответа на этот вопрос. Ограничивать его рассмотрение пределами русского права едва ли возможно, так как, с одной стороны, полученный таким образом вывод имел бы слишком узкое значение, а с другой стороны, в нашем законе теоретические начала, как известно, выражены весьма слабо. Поэтому 4-я глава, посвященная данному просу, изложена в общей теоретической форме, и только выводы каждый кар немедленно проверяются на нормах нашего отечественного права.