ВВЕДЕНИЕ

     Польское Ипотечное право входит лишь в курс обязательного изучения юристов Варшавского Университета; вот почему для остальных наших юристов, переходящих на службу из России в Царство Польское, местная ипотека представляется делом совершенно новым и незнакомым, а между тем изучение этого дела необходимо, так как служебная деятельность юриста в Царстве Польском более или менее связана со знанием польского ипотечного права.
     Хотя польская ипотечная литература имеет своих солидных представителей в лице Дуткевича, Юзефовича, Тырховского, Дыдынского, Езиоранского, Годлевского, Гейльмана, Карла Губе (бывшего писаря земской ипотечной канцелярии в Варшаве) и Станислава Завацкого, тем не менее, в русском переводе существуют лишь Юзефович, Тырховский и Дуткевич. Первый издал в 1876 году комментарии своего отца под названием: «законы об ипотеках, действующих в Царстве Польском; второй в том же году издал: «Обозрение форм и образцов ипотечных актов», которое специально назначено для местных нотариусов; третий комментарий на польском языке появился в 1848 году, в 1888 году лишь переведен на русский язык и поступил в продажу в 1889 году под названием «Польское Ипотечное право Дуткевича», переведенное с польского, изданное Редакционной Комиссией по составлению Гражданского Уложения. Таким образом, единственными источниками для изучения польского ипотечного дела на русском языке и к услугам русского юриста остаются: Юзефович, Дуткевич. и польский ипотечный устав, помещенный в Гражд. Зак. Ц.П., собранных членом Варш. Судеб. Палаты К. Губе (в его кодексе) и Собрании Гр. Зак. губерний Ц.П., изданных в 1870 году типогр. II Отдел. Собств. ЕГО ИМПЕР. ВЕЛ. Канцелярии.
     При переводе юриста на службу из России в Царство Польское, спешное изучение ипотечного дела при помощи устава представляет на первых порах массу неудобств. О них я упомяну ниже. Что же касается руководства Юзефовича, то хотя оно и отличается полнотой, а автор глубоким знанием польского ипотечного дела, тем не менее, тяжелый переводный слог, не только подрывает достоинство упомянутого руководства, но даже настолько затрудняет читающего, что последний, лишь после долгих комбинаций, в состоянии уяснить себе мысль автора.
     Ипотечное право Дуткевича, достойно приравненное к разряду лучших классических произведений по упомянутой специальности, переведено на русский язык чрезвычайно удачно. Знакомство с ними наших лучших юристов было бы вполне желательно, тем не менее, это право представляет живой интерес для юриста, более или менее опытного по ипотечному делу и желающего специально и всесторонне его изучить. Русский же юрист, поступающий на службу в Привислянский край, как человек новый в ипотечном деле, на первых порах, главным образом, нуждается в современном практическом пособии. Пособии на русском языке, которое могло бы дать ему предварительное и последовательное понятие о польской ипотеке, ее истории, персонале ипотечных учреждений, его правах, обязанностях, формах и обрядах ипотечных действий с новейшим практическим применением польского ипотечного устава в ипотечных канцеляриях окружных судов и правительственных мировых судей Привислянского края, с формой ипотечных книг и способом их ведения, с ипотечной таксой 1820 года, повинностями, земельными мерами, циркулярами, постановлениями и Указами 19 февраля (2 марта) 1864 года, 12 (24) июня 1870 года и 28 октября (9 ноября) 1866 года, терминами и с теми ст.ст. гражданских законов Царства Польского, которые тесно связаны с ипотечным уставом.
     Я полагаю, что нашему юристу предварительно следует дать возможность получить практическое пособие, которое без затруднений может приобрести в книжных магазинах Привислянского края всякий юрист, свободно владеющий польским языком, и которого, к сожалению, у нас и по настоящее время не имеется на русском языке, право же и обязанность знакомства с Дуткевичем следует оставить за юристом в ближайшем будущем.
     Ведь, не беспричинно же, за самостоятельными руководствами и пособиями признается несомненная польза, а между тем полное отсутствие практических руководств польского ипотечного дела на русском языке сильно ощущается.
     Во всяком случае, ипотечное право Дуткевича, впервые появившееся 42 года тому назад, как бы оно безукоризненно не было, не может собою заменить руководства, идущего об руку с практикой по 1890 год, на том основании, что время и экономические условия края постепенно предъявляют свои новые требования, которые, за отсутствием кассационных решений по ипотечному делу, осуществляются при помощи многолетней практики, получившей гражданственность.
     Если мне заметят, что польское ипотечное дело в течение 70-ти лет со времени издания ипотечного устава, не остановилось на точке замерзания, а, напротив, развивалось, что все те сведения по ипотечному законодательству, которые имеются в составленном мною руководстве, юрист может почерпнуть из ипотечного устава и прочих дополнительных к нему указаний, то на это я возражу:
     Действительно, практика, развиваясь с каждым годом, ушла далеко, опередив законодательство, которое с 1825 года осталось почти что ни в чем не измененным; в подтверждении этого обстоятельства, я сошлюсь на II стр. введения к ипотечному праву Дуткевича, составленного Редакционной Комиссией по составлению Гражданского Уложения: «…Польский Ипотечный устав, хотя издан более 70-ти лет тому назад, но с небольшими лишь изменениями продолжает действовать и поныне…»
     Я могу согласиться с тем, что на русском языке по отношению к польскому ипотечному делу имеется достаточно материалов, но, к сожалению, не могу не заметить, что они далеко не сгруппированы последовательно в одно целое и не приведены в систему, а , напротив, разбросаны как в самом ипотечном уставе, так и в отдельных приложениях, дневниках, циркулярах, постановлениях, указах и Гражданском Кодексе. Даже для юриста, теоретически и практически знакомого с польской ипотекой, приискание чего-либо, касающегося последней, соединено бывает иногда со значительным трудом и потерей времени.
     Независимо от всего вышеизложенного, способ объяснения статей ипотечных законов применительно к практике, располагая их не в том порядке, в каком мы их находим в уставе, а в зависимости от того положения, которое в данную минуту последовательно объясняется, самый способ изложения, достигающий живого интереса к делу, отсутствие сухости устава, сгруппированность в одно целое всех разрозненных материалов и систематическая последовательность, имеют громадное значение в практическом руководстве, которое только при сказанных условиях достигает своего истинного назначения.
     Все вышеизложенное дало мне мысль на почве практики, последовательности и системы составить чисто практическое пособие для ознакомления с тем польским ипотечным делом, которое, согласуясь с ипотечным уставом и общим духом существующего законодательства, но по части разреза с Гражданским Кодексом идет об руку с современной практикой, выработанной и усвоенной ипотечными отделениями Варшавского Судебного Округа.
     Удастся ли мне достигнуть цели - не знаю. Это обстоятельство, до поры до времени, остается для меня вопросом, ответ на который есть дело будущего. Во всяком случае, мой скромный труд специально назначается для русского юриста, переходящего на службу в Привислянский край, лишь с целью облегчить его первые шаги на поприще ипотечного дела.
     Я вполне убежден, что предлагаемое мною практическое руководство не чуждо многих недостатков и далеко не удовлетворяет всему тому, о чем я только что трактовал, тем не менее, я отнесся бы с полною признательностью к критике и рецензии, которые с большой пользой для дела и лично для меня могли бы обнаружить все недомолвки, пробелы и ошибки.

Князь Волконский