ВВЕДЕНИЕ

     Правовые идеи и понятия, объемлемые нынешним составным термином «духовное завещание» и прежними - ему соответственными - подлежат изучению здесь лишь в пределах заглавия. На этом основании будет сгруппировано только то из них, что относится к гражданскому праву - материальному, а не к гражданскому процессу. Нотариальных обязанностей мест и лиц придется коснуться настолько, насколько будет нужно для уразумения смысла русского духовного завещания как по праву законодательному, так и по обычному праву, которое и теперь в отношении завещаний применяется огромным большинством русских судов.
     Наряду с процессуальной стороной вопроса будут отпущены некоторые материальные частности, принадлежащие не гражданскому, а международному и государственному праву. Поэтому, во-первых, права иностранцев делать завещания, быть наследниками по завещанию и приобретать этим путем имущества на русской территории, и остальное, в чем затрагивается международная сила национального права, где могут столкнуться разноместные законы, - все это причисляется к частному международному праву. Во-вторых, духовные завещания членов императорской фамилии более составляют предмет государственного права; но так как эти завещания признаются все-таки частноправным установлением, то нужно воспользоваться ими, поскольку это окажется пригодным.
     Затем в русском гражданском праве позволительно видеть право центральной русской территории, т.е. право, ныне нормируемое, хотя и не исключительно, 1 ч. Х т. Существующие местные кодексы для плоских, остзейских губерний и другие не суть национально русские и потому не подходят под понятие русского права; но, как справедливо замечает пр. Дювернуа: «принимая за основу изучения именно русского гражданское право и оставляя в стороне остзейские и другие партикуляризмы, мы изучаем не русское только права как особое, тоже как бы партикулярное, постороннее для каких-либо частей империи право, а русское право как систему права общего для империи. Таким образом, ознакомившись с духовным завещанием по праву центральной русской территории, мы найдем идею настоящего русского духовного завещания. Впрочем, рассматривая предмет исторически, нельзя для начальной эпохи точно отмежевать центральную русскую территорию: вначале литовско-русское государство, которое уже нельзя считать центрально-русским, еще не обособилось из общерусской массы территории и населения; его древнейшее право вообще сходно с правом прочих русских земель. Ввиду этого необходимо показать, на сколько и когда общи были всей России понятия духовных завещаний или, по крайней мере, определить то время, с которого начинают формироваться особенности литовско-русского завещания.
     Наконец, что касается изучения в историческом развитии, то под этим не подразумевается историко-сравнительное исследование вопроса. Конечно, только историко-сравнительный метод, нужно сознаться, дает действительное объяснение правовых явлений, так как открывает причины прогрессивного изменения права, насколько причинная связь явлений может быть вообще познана в жизни общества. Поэтому, не применяя здесь историко-сравнительного метода, нам приходится наперед отказаться от нахождения причин исторических изменений духовных завещаний, а даваемые объяснения их считать не более чем предположениями. Впрочем, и простое сопоставление изменений данного института права в истории служит весьма важным подспорьем для его понимания. Имея в виду духовные завещания, выразимся энергичными словами г-жи Ефименко: «Нужно ли доказывать, что только знакомство с явлением в процессе его развития может быть о нем настоящее понятие?».
     При самом историческом изучении духовных завещаний следует не забывать, что право не совпадает с теми «заметками о праве» (Иеринг), которые остались от отдаленных веков господства обычая, и что сами законодательные постановления могут говорить по буквальному смыслу одно, а по мысли, вложенной в них законодателем, - другое. Найти с надлежащею осмотрительностью в каждом данном случае подлинный элемент права составляет задачу изучающего. Тут своего рода «спектральный анализ»: по часто немногим, мало приметным, правовым фраунгферовым линиям (в виде статей сборников обычаем, законоположений) нужно отгадать скрытую догму права, которая узнается только по ним, нужно отыскать основной принцип догмы, сопоставить его с другими и в возможной целостности дать понятие о рассматриваемом институте, в настоящем случае - о духовных завещаниях.
     Исторический метод теперь всесторонне рассмотрен и в русских сочинениях; здесь говорить о нем не представляется нужды; самое изложение должно лишний раз подтвердить его плодотворность.
     При всей обширности литературы духовных завещаний заметно, однако, что почти все сочинения или занимаются преимущественно отжившими типами завещаний, или преимущественно говорят о современном; следовательно, те и другие отличаются, в этом смысле, некоторою односторонностью. Между тем, на наш взгляд, было бы небезынтересно возможно нагляднее поставить в связь идеи «исходных моментов» в истории духовных завещаний по русскому гражданскому праву с «существом» теперешнего завещания. Сделать это, в раньше намеченных границах и стремится предлагаемый очерк.