ПРЕДИСЛОВИЕ

     В 1866 г. вышла книга А. Градовского, озаглавленная: «Высшая администрация России в XVIII ст. и генерал-прокуроры». В этом труде впервые в русской исторической литературе была дана история генерал-прокуратуры, - история не внешнего этого института, а история его внутренней сущности в ее эволюции: была нарисована мастерскими штрихами точная и убедительно доказанная история генерал-прокурорской власти в России со времени ее возникновения до времени ее фактического исчезновения, при слиянии должности генерал-прокурора с должностью министра юстиции, что, как известно, произошло в начале XIX века, с учреждением министерств.
     Пятьдесят почти лет пошло со времени появления этой работы Градовского, а до сих пор данная в ней концепция истории генерал-прокуратуры в основных своих чертах является господствующей и общепринятой в русской ученой литературе. Правда, в последнее время была внесена существенная поправка в построение Градовского, но поправка касается только одного, относящегося уже к царствованию Екатерины Великой, пункта в построении названного ученого, оставляя в основных главнейших чертах это построение незыблемым; я имею тут в виде работу Н.Д. Чечулина, помещенную во II-м томе юбилейной «Истории Правительствующего Сената».
     В восьмидесятых годах прошлого столетия вышел еще один труд, посвященный в некоторой своей части истории прокуратуры в России; это - книга Н.В. Муравьева, озаглавленная: «Прокурорский надзор в его устройстве и деятельности, том I. Прокуратура на западе и в России. Москва, 1889 г.». Касаясь истории русской прокуратуры, автор названного труда вполне присоединяется к точкам зрения Градовского, не внося ничего в них нового, а только их развивая и комментируя. Никаких других исследований, касающихся истории генерал-прокуратуры, сколько мне известно, не появлялось; никаких иных общих концепций истории генерал-прокуроской власти предложено в русской исторической литературе, кажется, не было. Таким образом, можно сказать, что построение Градовского является до настоящего времени (в его основных чертах) единственным для истории генерал-прокуратуры в России: это, во-первых, а во-вторых, несомненно, что построение это не является более или менее общепринятым в современной русской исторической литературе.
     «Судьба их тесно связана, - говорит Градовский о сенате и генерал-прокуроре, - сила Сената - в то же время могущество генерал-прокурора, падение генерал-прокурора, несомненно указывает на упадок власти Сената». Таково то главное положение, которое Градовский кладет в основу всего своего построения. «Для преобразователя (т.е. для Петра Великого), - говорит в другом месте Градовский, - стало ясно, что одновременное развитие коллегиального и личного начала отдельно одно от другого, как дополнения, невозможно, без ущерба государственной пользе. Он положил: соединить то и другое начало в одно целое, обусловит их развитие и влияние одно другим, слить их в одно прочное и незыблемое учреждение». Таким образом, «Россия была приказана двум учреждениям, тесно соединенным между собой и составлявшим, в сущности, одно учреждение - сенату и генерал-прокурору». И эти два учреждения или «два элемента - личный, в лице генерал-прокурора, и коллегиальный, в лице сенатского присутствия, - не только не враждуют, но действуют вместе, с полным сознанием, что сила их зависит от их органического соединения». И так было до воцарения Императрицы Екатерины II, до 60-х годов XVIII столетия, когда в таком положении вещей произошел перелом, совершенно преобразовавший генерал-прокуратуру в ее существе. «С этого времени (т.е. начала царствования Екатерины II), - говорит далее Градовский, он - (генерал-прокурор) уже представляет не один из элементов учреждения, с которым он тесно связан, а постепенно выделяющийся элемент личного управления, основанный уже не на старом приказом, а на министерском начале», и в результате «должность генерал-прокурора выступает с совершено новом значением»; тут в этом «новом и исключительном положении генерал-прокурора», когда «он работает отдельно от Сената», было уже положено основание всестороннему выделению министерского начала, которого генерал-прокурор должен был сделаться могущественным представителем». Так генерал-прокурор «начал уже терять свой прежний характер»: «он, очевидно, готовился стать во главе ведомства лиц, облеченных властью совершенною»; и естественно, что в это время «в должности его происходит раздвоение. Как охранительное лицо в прежнем коллегиальном смысле этого слова, он соединен с сенатом. Как глава различных частей управления, он представляется министром в новом смысле». Не будем следить далее, как в построении Градовского, в результате этого нового процесса, нового значения своей должности, генерал-прокурор сам собой превратился в министра юстиции и утратил, следовательно, свое прежнее значение». Нам пока не придется касаться этого периода истории генерал-прокуратуры.
     Формулируя вкратце те положения Градовского, которые нас будут интересовать в дальнейшем нашем изложении, которые касаются истории генерал-прокуратуры только до Екатерининского времени, нужно прежде всего отметить, что сенат и генерал-прокуратура, по мнению Градовского, были связаны неразрывной цепью, «составляя в сущности одно учреждение»; эта зависимость, эта связанность такова, что с падением сената падала генерал-прокуратура, и обратно; наконец, оба эти установления всегда сознавали, что вся их сила и значение в их органическом соединении, а поэтому, понятно, никакой вражды, никакого соперничества или чего-либо подобного между сенатом и генерал-прокуратурой не могло быть. И только в царствовании императрицы Екатерины II было нарушено это равновесие, только тогда стало получать возобладание личное начало в должности генерал-прокурорской, в результате чего сенат и генерал-прокуратура, разъединившись, а генерал-прокуратура - притом совершенно видоизменившись в своем существе, разошлись в разные стороны.
     Эта общая схема, данная впервые Градовским, никем не пересматривалась с той поры. А между тем материал, на котором она была построена, в сущности, несколько случаен и, во всяком случае, недостаточен; то было только «Полное Собрание Законов».
     Теперь для нас открыты архивные хранилища, где находится огромный материал по истории генерал-прокуратуры, материал, являющийся основным первоисточником для истории этого учреждения. На основании этих-то делопроизводственных архивных фондов мы и делаем попытку заново пересмотреть до-екатерининскую историю генерал-прокуратуры, пытаемся проверить на этом материале ту принятую схему истории этого учреждения, которую мы только что изложили. Нам, в конце концов, не пришлось с этой схемой согласиться; нам приходится иначе взглянуть на ход истории генерал-прокуратуры в первую половину XVIII в.; насколько мы в этом правы, конечно, судить не нам. Мы при этом не пытаемся дать полную историю до-екатерининской генерал-прокуратуры; в предлагаемом исследовании мы даем только очерк ее истории, цель наша - наметить только ее черты в развитии этого института в первую половину XVIII в., воспользовавшись для этого главнейшим архивным материалом, дающим - как в соответственных местах мы стремимся показать - достаточно прочный базис для выполнения такого рода задачи.
     При цитировании документов, хранящихся в разных архивах, мы пользуемся нижеследующими: Государственный Архив Мин. Ин. Д. (Петроград) обозначаем инициалами Г.А., сенатский Архив (Петроград) - инициалами С.А., Архив Министерства Юстиции в Москве - инициалами М.А.М.Ю. ПРЕДИСЛОВИЕ

     В 1866 г. вышла книга А. Градовского, озаглавленная: «Высшая администрация России в XVIII ст. и генерал-прокуроры». В этом труде впервые в русской исторической литературе была дана история генерал-прокуратуры, - история не внешнего этого института, а история его внутренней сущности в ее эволюции: была нарисована мастерскими штрихами точная и убедительно доказанная история генерал-прокурорской власти в России со времени ее возникновения до времени ее фактического исчезновения, при слиянии должности генерал-прокурора с должностью министра юстиции, что, как известно, произошло в начале XIX века, с учреждением министерств.
     Пятьдесят почти лет пошло со времени появления этой работы Градовского, а до сих пор данная в ней концепция истории генерал-прокуратуры в основных своих чертах является господствующей и общепринятой в русской ученой литературе. Правда, в последнее время была внесена существенная поправка в построение Градовского, но поправка касается только одного, относящегося уже к царствованию Екатерины Великой, пункта в построении названного ученого, оставляя в основных главнейших чертах это построение незыблемым; я имею тут в виде работу Н.Д. Чечулина, помещенную во II-м томе юбилейной «Истории Правительствующего Сената».
     В восьмидесятых годах прошлого столетия вышел еще один труд, посвященный в некоторой своей части истории прокуратуры в России; это - книга Н.В. Муравьева, озаглавленная: «Прокурорский надзор в его устройстве и деятельности, том I. Прокуратура на западе и в России. Москва, 1889 г.». Касаясь истории русской прокуратуры, автор названного труда вполне присоединяется к точкам зрения Градовского, не внося ничего в них нового, а только их развивая и комментируя. Никаких других исследований, касающихся истории генерал-прокуратуры, сколько мне известно, не появлялось; никаких иных общих концепций истории генерал-прокуроской власти предложено в русской исторической литературе, кажется, не было. Таким образом, можно сказать, что построение Градовского является до настоящего времени (в его основных чертах) единственным для истории генерал-прокуратуры в России: это, во-первых, а во-вторых, несомненно, что построение это не является более или менее общепринятым в современной русской исторической литературе.
     «Судьба их тесно связана, - говорит Градовский о сенате и генерал-прокуроре, - сила Сената - в то же время могущество генерал-прокурора, падение генерал-прокурора, несомненно указывает на упадок власти Сената». Таково то главное положение, которое Градовский кладет в основу всего своего построения. «Для преобразователя (т.е. для Петра Великого), - говорит в другом месте Градовский, - стало ясно, что одновременное развитие коллегиального и личного начала отдельно одно от другого, как дополнения, невозможно, без ущерба государственной пользе. Он положил: соединить то и другое начало в одно целое, обусловит их развитие и влияние одно другим, слить их в одно прочное и незыблемое учреждение». Таким образом, «Россия была приказана двум учреждениям, тесно соединенным между собой и составлявшим, в сущности, одно учреждение - сенату и генерал-прокурору». И эти два учреждения или «два элемента - личный, в лице генерал-прокурора, и коллегиальный, в лице сенатского присутствия, - не только не враждуют, но действуют вместе, с полным сознанием, что сила их зависит от их органического соединения». И так было до воцарения Императрицы Екатерины II, до 60-х годов XVIII столетия, когда в таком положении вещей произошел перелом, совершенно преобразовавший генерал-прокуратуру в ее существе. «С этого времени (т.е. начала царствования Екатерины II), - говорит далее Градовский, он - (генерал-прокурор) уже представляет не один из элементов учреждения, с которым он тесно связан, а постепенно выделяющийся элемент личного управления, основанный уже не на старом приказом, а на министерском начале», и в результате «должность генерал-прокурора выступает с совершено новом значением»; тут в этом «новом и исключительном положении генерал-прокурора», когда «он работает отдельно от Сената», было уже положено основание всестороннему выделению министерского начала, которого генерал-прокурор должен был сделаться могущественным представителем». Так генерал-прокурор «начал уже терять свой прежний характер»: «он, очевидно, готовился стать во главе ведомства лиц, облеченных властью совершенною»; и естественно, что в это время «в должности его происходит раздвоение. Как охранительное лицо в прежнем коллегиальном смысле этого слова, он соединен с сенатом. Как глава различных частей управления, он представляется министром в новом смысле». Не будем следить далее, как в построении Градовского, в результате этого нового процесса, нового значения своей должности, генерал-прокурор сам собой превратился в министра юстиции и утратил, следовательно, свое прежнее значение». Нам пока не придется касаться этого периода истории генерал-прокуратуры.
     Формулируя вкратце те положения Градовского, которые нас будут интересовать в дальнейшем нашем изложении, которые касаются истории генерал-прокуратуры только до Екатерининского времени, нужно прежде всего отметить, что сенат и генерал-прокуратура, по мнению Градовского, были связаны неразрывной цепью, «составляя в сущности одно учреждение»; эта зависимость, эта связанность такова, что с падением сената падала генерал-прокуратура, и обратно; наконец, оба эти установления всегда сознавали, что вся их сила и значение в их органическом соединении, а поэтому, понятно, никакой вражды, никакого соперничества или чего-либо подобного между сенатом и генерал-прокуратурой не могло быть. И только в царствовании императрицы Екатерины II было нарушено это равновесие, только тогда стало получать возобладание личное начало в должности генерал-прокурорской, в результате чего сенат и генерал-прокуратура, разъединившись, а генерал-прокуратура - притом совершенно видоизменившись в своем существе, разошлись в разные стороны.
     Эта общая схема, данная впервые Градовским, никем не пересматривалась с той поры. А между тем материал, на котором она была построена, в сущности, несколько случаен и, во всяком случае, недостаточен; то было только «Полное Собрание Законов».
     Теперь для нас открыты архивные хранилища, где находится огромный материал по истории генерал-прокуратуры, материал, являющийся основным первоисточником для истории этого учреждения. На основании этих-то делопроизводственных архивных фондов мы и делаем попытку заново пересмотреть до-екатерининскую историю генерал-прокуратуры, пытаемся проверить на этом материале ту принятую схему истории этого учреждения, которую мы только что изложили. Нам, в конце концов, не пришлось с этой схемой согласиться; нам приходится иначе взглянуть на ход истории генерал-прокуратуры в первую половину XVIII в.; насколько мы в этом правы, конечно, судить не нам. Мы при этом не пытаемся дать полную историю до-екатерининской генерал-прокуратуры; в предлагаемом исследовании мы даем только очерк ее истории, цель наша - наметить только ее черты в развитии этого института в первую половину XVIII в., воспользовавшись для этого главнейшим архивным материалом, дающим - как в соответственных местах мы стремимся показать - достаточно прочный базис для выполнения такого рода задачи.
     При цитировании документов, хранящихся в разных архивах, мы пользуемся нижеследующими: Государственный Архив Мин. Ин. Д. (Петроград) обозначаем инициалами Г.А., сенатский Архив (Петроград) - инициалами С.А., Архив Министерства Юстиции в Москве - инициалами М.А.М.Ю. ПРЕДИСЛОВИЕ

     В 1866 г. вышла книга А. Градовского, озаглавленная: «Высшая администрация России в XVIII ст. и генерал-прокуроры». В этом труде впервые в русской исторической литературе была дана история генерал-прокуратуры, - история не внешнего этого института, а история его внутренней сущности в ее эволюции: была нарисована мастерскими штрихами точная и убедительно доказанная история генерал-прокурорской власти в России со времени ее возникновения до времени ее фактического исчезновения, при слиянии должности генерал-прокурора с должностью министра юстиции, что, как известно, произошло в начале XIX века, с учреждением министерств.
     Пятьдесят почти лет пошло со времени появления этой работы Градовского, а до сих пор данная в ней концепция истории генерал-прокуратуры в основных своих чертах является господствующей и общепринятой в русской ученой литературе. Правда, в последнее время была внесена существенная поправка в построение Градовского, но поправка касается только одного, относящегося уже к царствованию Екатерины Великой, пункта в построении названного ученого, оставляя в основных главнейших чертах это построение незыблемым; я имею тут в виде работу Н.Д. Чечулина, помещенную во II-м томе юбилейной «Истории Правительствующего Сената».
     В восьмидесятых годах прошлого столетия вышел еще один труд, посвященный в некоторой своей части истории прокуратуры в России; это - книга Н.В. Муравьева, озаглавленная: «Прокурорский надзор в его устройстве и деятельности, том I. Прокуратура на западе и в России. Москва, 1889 г.». Касаясь истории русской прокуратуры, автор названного труда вполне присоединяется к точкам зрения Градовского, не внося ничего в них нового, а только их развивая и комментируя. Никаких других исследований, касающихся истории генерал-прокуратуры, сколько мне известно, не появлялось; никаких иных общих концепций истории генерал-прокуроской власти предложено в русской исторической литературе, кажется, не было. Таким образом, можно сказать, что построение Градовского является до настоящего времени (в его основных чертах) единственным для истории генерал-прокуратуры в России: это, во-первых, а во-вторых, несомненно, что построение это не является более или менее общепринятым в современной русской исторической литературе.
     «Судьба их тесно связана, - говорит Градовский о сенате и генерал-прокуроре, - сила Сената - в то же время могущество генерал-прокурора, падение генерал-прокурора, несомненно указывает на упадок власти Сената». Таково то главное положение, которое Градовский кладет в основу всего своего построения. «Для преобразователя (т.е. для Петра Великого), - говорит в другом месте Градовский, - стало ясно, что одновременное развитие коллегиального и личного начала отдельно одно от другого, как дополнения, невозможно, без ущерба государственной пользе. Он положил: соединить то и другое начало в одно целое, обусловит их развитие и влияние одно другим, слить их в одно прочное и незыблемое учреждение». Таким образом, «Россия была приказана двум учреждениям, тесно соединенным между собой и составлявшим, в сущности, одно учреждение - сенату и генерал-прокурору». И эти два учреждения или «два элемента - личный, в лице генерал-прокурора, и коллегиальный, в лице сенатского присутствия, - не только не враждуют, но действуют вместе, с полным сознанием, что сила их зависит от их органического соединения». И так было до воцарения Императрицы Екатерины II, до 60-х годов XVIII столетия, когда в таком положении вещей произошел перелом, совершенно преобразовавший генерал-прокуратуру в ее существе. «С этого времени (т.е. начала царствования Екатерины II), - говорит далее Градовский, он - (генерал-прокурор) уже представляет не один из элементов учреждения, с которым он тесно связан, а постепенно выделяющийся элемент личного управления, основанный уже не на старом приказом, а на министерском начале», и в результате «должность генерал-прокурора выступает с совершено новом значением»; тут в этом «новом и исключительном положении генерал-прокурора», когда «он работает отдельно от Сената», было уже положено основание всестороннему выделению министерского начала, которого генерал-прокурор должен был сделаться могущественным представителем». Так генерал-прокурор «начал уже терять свой прежний характер»: «он, очевидно, готовился стать во главе ведомства лиц, облеченных властью совершенною»; и естественно, что в это время «в должности его происходит раздвоение. Как охранительное лицо в прежнем коллегиальном смысле этого слова, он соединен с сенатом. Как глава различных частей управления, он представляется министром в новом смысле». Не будем следить далее, как в построении Градовского, в результате этого нового процесса, нового значения своей должности, генерал-прокурор сам собой превратился в министра юстиции и утратил, следовательно, свое прежнее значение». Нам пока не придется касаться этого периода истории генерал-прокуратуры.
     Формулируя вкратце те положения Градовского, которые нас будут интересовать в дальнейшем нашем изложении, которые касаются истории генерал-прокуратуры только до Екатерининского времени, нужно прежде всего отметить, что сенат и генерал-прокуратура, по мнению Градовского, были связаны неразрывной цепью, «составляя в сущности одно учреждение»; эта зависимость, эта связанность такова, что с падением сената падала генерал-прокуратура, и обратно; наконец, оба эти установления всегда сознавали, что вся их сила и значение в их органическом соединении, а поэтому, понятно, никакой вражды, никакого соперничества или чего-либо подобного между сенатом и генерал-прокуратурой не могло быть. И только в царствовании императрицы Екатерины II было нарушено это равновесие, только тогда стало получать возобладание личное начало в должности генерал-прокурорской, в результате чего сенат и генерал-прокуратура, разъединившись, а генерал-прокуратура - притом совершенно видоизменившись в своем существе, разошлись в разные стороны.
     Эта общая схема, данная впервые Градовским, никем не пересматривалась с той поры. А между тем материал, на котором она была построена, в сущности, несколько случаен и, во всяком случае, недостаточен; то было только «Полное Собрание Законов».
     Теперь для нас открыты архивные хранилища, где находится огромный материал по истории генерал-прокуратуры, материал, являющийся основным первоисточником для истории этого учреждения. На основании этих-то делопроизводственных архивных фондов мы и делаем попытку заново пересмотреть до-екатерининскую историю генерал-прокуратуры, пытаемся проверить на этом материале ту принятую схему истории этого учреждения, которую мы только что изложили. Нам, в конце концов, не пришлось с этой схемой согласиться; нам приходится иначе взглянуть на ход истории генерал-прокуратуры в первую половину XVIII в.; насколько мы в этом правы, конечно, судить не нам. Мы при этом не пытаемся дать полную историю до-екатерининской генерал-прокуратуры; в предлагаемом исследовании мы даем только очерк ее истории, цель наша - наметить только ее черты в развитии этого института в первую половину XVIII в., воспользовавшись для этого главнейшим архивным материалом, дающим - как в соответственных местах мы стремимся показать - достаточно прочный базис для выполнения такого рода задачи.
     При цитировании документов, хранящихся в разных архивах, мы пользуемся нижеследующими: Государственный Архив Мин. Ин. Д. (Петроград) обозначаем инициалами Г.А., сенатский Архив (Петроград) - инициалами С.А., Архив Министерства Юстиции в Москве - инициалами М.А.М.Ю.