Предлагаемые очерки представляют попытку дать детальное изображение деления Литовско-русского государства на области и устройства местного управления в нем ко времени издания первого Статута. Ближайшая их цель - способствовать уяснению государственного типа Литовской Руси, как он сложился вместе с окончанием удельной эпохи и в связи с тою организацией, которую приняло тогда литовско-русское общество, при наплыве идей и форм польской гражданственности. В частности, очерки имеют в виду выяснить слабое развитие государственной централизации как наиболее характерную черту в конструкции Литовско-Русского государства. Кроме того, изображение местного управления Литовской Руси данного времени в его зависимости от общественного склада и в его функциях должно раскрыть и представить в должном свете объем и значение сословных прав и привилегий, которые дают обыкновенно повод утверждать существование в ней феодализма. Все это, по мнению автора, необходимо для правильного изображения и оценки последовавшей эпохи в истории литовской Руси, ознаменовавшейся тесным сближением ее с Польшею в государственном и общественном устройстве и потому имеющей значение своего рода центра, к которому должны направляться и от которого должны отправляться научные разыскания по истории Западной России.
     Много места в настоящем труде отведено данным политической географии литовской Руси того времени: ими наполнен почти весь второй очерк, содержащий перечень органов общего управления в областях и описание крупных правительственных делений и подразделений Литовско-Русского государства. Значение этих данных будет понятно всякому, кто возьмет на себя труд прочесть до конца настоящее исследование. Эти данные, помимо того что позволяют наглядно и рельефно очертить областное деление и устройство литовско-Русского государства, дают вместе с тем возможность делать заключение о происхождении этого областного деления и устройства. Кроме того, историко-географическая перспектива является весьма полезною и при изображении общественного склада Литовско-русского государства, давая возможность резче выделить и выставить на вид различные местные особенности указанием на их территориальное распространение. Наличные сочинения и карты мало помогают в данном случае, так как дают более или менее точные и подробные сведения по политической географии Литовской Руси позднейшего времени, когда она уже составляла одно целое с Польшею. Что же касается попыток детального политико-географического описания Литовской Руси изучаемого времени, то их нельзя признать удачными, так как они основаны главным образом на поверхностных и неточных указаниях хроник и летописей, а не на свидетельствах актов. Ввиду этого автору представлялось настоятельною необходимостью отвести известное место в настоящих очерках данным политико-географического характера, которые ему удалось собрать в актах и документах изучаемого времени и составить по ним политическую карту Литовской Руси начала XVI-го века.
     Что касается устройства местного управления Литовской Руси, то подробнее других писал о нем покойный И.Д. Беляев в четвертой книге своих «Рассказов по Русской Истории». Ему удалось на основании материала, напечатанного в «Актах, относящихся к истории Западной России», установить некоторые основные черты правительственного устройства областей Литовско-русского государства. Но при всем том его изображение мало говорит воображению читателя, потому что содержит общие указания без уясняющих дело подробностей и без должного различения места и времени. Кроме Беляева, данного предмета касались и другие исследователи западнорусской истории, но только мимоходом и дали только некоторые общие взгляды и отрывочные замечания, которые будут в свое время указаны и оценены в предлагаемых очерках. В недавнее время в одном из исторических периодических изданий было помещено известие об имеющей появиться в скором времени статье проф. Бершадского на тему, однородную с темой настоящего исследования. Автор приветствует это сообщение, которое возбуждает надежду, что двумя работниками по архивному материалу предмет будет глубже и многостороннее исчерпан. Даже если бы г. Бершадский в своей статье ограничился развитием тех воззрений, которые он высказал мимоходом на стр. 295 своего капитального труда о литовских евреях и которые автор предлагаемых очерков считает поспешными и ошибочными, все же для дела был бы выигрыш, так как все-таки из столкновения мнений, по французской пословице, выходит истина.
     Предлагаемые очерки составлены главным образом на основании архивного материала, именно актов и документов, внесенных в книги так называемой литовской метрики, которые хранятся в настоящее время в Московском архиве Министерства юстиции. Как первый опыт в своем роде они, конечно, далеко не исчерпывают всего обильного материала, содержащегося в этих книгах, являясь только первою стадиею в этой работе, которую следует над ними произвести. Эту точку зрения автор и просит читателя сохранять при чтении сих очерков.
     В заключение автор считает долгом выразить благодарность гг. служащим в Московском архиве Министерства юстиции: С.П. Соколову, А.А. Гоздаво-Голомбиовскому и В.В. Нечаеву, предусмотрительность и участливое отношение которых много помогали автору во время работ его в названном Архиве.

Матвей Любавский