ОТ АВТОРА

     В первом и втором выпусках историко-юридического исследования об Артикуле Военном, изданных в 1881 и 1886 годах, я старался представить целесообразность военно-уголовных законов, данных Петром Великим для учрежденной им регулярной армии, уже испытанной в Великой Северной войне. С этой целью в шести первых главах сего знаменитого законодательного памятника мною разобран текст ста артикулов с подлежащими справками по источникам, заметками и объяснениями, причем дана возможность читателю судить о происхождении каждой статьи и каждого толкования.
     Той же программе и тому же методу я следую и в настоящем 3-м выпуске, обнимающем следующие шесть глав: XIII-XVIII, от 101 до 153 артикула, и содержащем двоякого рода право определения, обозреваемые по двум разделам.
     В первом разделе рассматриваются преступления и наказания в зависимости от состояния военного искусства и дисциплины в войсках западноевропейских и русских конца XVII и начала XVIII столетия. Артикулы о штурмах или приступах, взятии и сдаче крепостей и городов, о капитуляции и пленных, об измене и переписке с неприятелем (гл. XIII-XVI, арт. 101-132), взяты, так сказать, с натуры и вполне оправдываются практикою военного искусства той эпохи, отвечая вместе с тем и условиям войны.
     Во второй раздел входят преступления против личной безопасности - личные обиды и оскорбления, т.е. ссоры, драки, поединки, в обширном смысле преступления против чести (главы XVII-XVIII, арт. 149-153, а также патент о поединках и начинании ссор, составляющий XLIX главу Устава Воинского).
     Обзору преступлений этого рода я предпосылаю краткое историческое исследование понятий о личной чести в Европе и в России, по законодательным памятникам иностранным и русским, начиная с Русской Правды, и более подробно останавливаюсь на преступлениях против чести по Соборному Уложению, с его платою за бесчестье, и на преступления против родовой чести или местничестве, вносившем смуту и беспорядки в наши национальные войска, устроенные на поселенном и поместном началах.
     Артикулы в рассматриваемых шести главах, как по составу преступлений, так и по определению наказаний обработаны по шведскому военно-уголовному уставу с пополнениями из датского военного артикула и из комментарий на голландский, бранденбургский, имперский и, частью, саксонский военно-уголовные законы. Что же касается до патента о поединках, то оригиналом ему во всех частях служил нидерландский эдикт о дуэлях Вильгельма Оранского, составленный по известному своею жестокостью Регламенту Людовика XIV 1679 г.
     В рукописи на многих артикулах видим собственноручные исправления и пометки Петра. Артикул 133 им совершенно переделан.
     В преступлениях чести Петр Великий стремился привить, по крайней мере, к регулярной армии, совершенно новые начала и понятия, тщательно ограждая подчиненных от самовольной расправы и грубых насилий. Никогда не могли изгладиться из памяти Петра воспоминания детства о гнусных преступлениях стрельцов, вызванных самоуправством и насилиями полковников, и в своем Артикуле он грозит жестокими карами за всякого рода недозволенные сходки и собрания нижних чинов и офицеров. При известных пределах дисциплинарной власти начальников, частью определенных в собственноручных инструкциях Петра 1, частью выработанных практикою тяжкой Северной войны, при достигнутых в ней крупных успехах, право определения Артикула могли служить могучим средством для поддержания на известной высоте нравственного подъема русской армии, одержавшей величайшую победу под Полтавою над лучшею из европейских армий, пользовавшеюся блестящею репутацией со времени тридцатилетней войны.
     С самого начала устройства национальных регулярных войск в Западной Европе военно-уголовные кодексы проникнуты были внушением страза Божия, нравственности и чести, как главных источников дисциплины. Законодатели, начиная от Густава Адольфа, самого безукоризненного христианина и друга человечества, на армию стали смотреть как на школу, призванную к перевоспитанию народов, так долго страдавших от обид, насилий и самоуправства наемников - после него везде во всей Европе поднято значение и достоинство солдата. В этом отношении военно-уголовные законы могли служить превосходным педагогическим средством.
     И в регулярную армию Петра Великого, посредством военно-уголовного законодательства, начиная с устройства потешных полков - Преображенского и Семеновского, впервые проникают и постепенно развиваются новые педагогические начала, которые приучают воинов к самообладанию и развивали самопознание. Честь и достоинство каждого воина, каждого солдата в регулярной армии Петра вырастали вместе с подъемом величия своего венценосного предводителя.
     «Имя солдат просто», говорит наш великий законодатель, «содержит в себе всех людей, которые в войске суть, от вышнего генерала даже до последнего мушкетера конного и пешего». И все эти люди, составляющие войско, живя друг с другом в согласии, обязаны друг другу оказывать респект «по его достоинству и рангу»; подчиненные, повинуясь начальнику, обязаны, вместе с тем, и почитать его.
     Честь, как благо, доступное каждому воину, составила основу новой организации вооруженных сил в России как сухопутных, так и морских. Но независимо этой специальной, так сказать, точки зрения Воинского Устава 1716 года на личность, в Артикуле Воинском 1715 г. (глава XVII) и в Патенте о поединках, особенно же в позднейшем Морском Уставе, открывается перед нами совершенно новая сторона, неизвестная прежним русским законам, усвоившим византийские идеи - сторона общечеловеческая.
     С этой точки зрения заслуживают особенного внимания и изучения законодательные памятники гениального учредителя регулярной армии в России.
     Посредством военно-уголовных законов Петр Великий старается привить к своей национальной регулярной армии понятие о чести, основанной на внутреннем достоинстве личности, которая за личную обиду не может довольствоваться денежным вознаграждением, рассчитанным в Соборном Уложении по размеру занимаемой им клеточки в общем строе государства. Вводится христианское, братское прощение и отказ от оскорбительных для чести слов, или же личная обида облагается тюремным заключением и иным наказанием.
     Тут нет различия между простым человеком-солдатом и офицером-дворянином.
     «Обиженный, кто бы то ни был - солдат или офицер, должен объявить о своем оскорблении военному суду и в нем искать сатисфакции» (Патент о поединках, ст. 1 и 2).
     «Никакое воздаяние так людей не приводит к добру, как любление чести, и никакая казнь так не стращает, как лишение оной» (Устав Морской, книга V, гл. XX, арт. 141). Признанный «бесчестным», «ошельмованный» изгоняется из войска.
     В XVII веке личность человека всецело поглощалась государством, преступление рассматривалось как греховное деяние и в личных обидах, где не затрагивались интересы государства, наказания ограничивались денежным штрафом в пользу потерпевшего по особенной таксе, по строго регламентированной лестнице в зависимости от общественного положения. Честь крестьянина оценивалась в один, два рубля, - боярина в 600 рублей и более.
     Но в законах Петра Великого поднято человеческое достоинство, признана в нем личность, независимо от звания, которое он носит, с правом на честь и уважение, и выражена угроза за пренебрежение к нему, за порочение его словом и действием. Простой солдат, рядовой матрос в армии и во флоте занимает определенное положение, как слуга отечества, и, тем самым, приобретает право на уважение в себе государства, на попечение о нем, на его защиту; личность в самом малом состоянии становится элементом силы и могущества и в войске, и в государстве Петра. Если слабы были средства полицейского надзора в столице и в провинции, то они заметно вырастали в войске и во флоте. Оскорбленному, потерпевшему личную обиду нижнему чину, простому служителю дан исход в обжаловании, с соблюдением только приличия в форме и, во всяком случае, без нарушения дисциплины и порядка службы. В этом общечеловеческом взгляде на личную обиду законодательство Петра оставило далеко за собою Соборное Уложение с его иском за бесчестие, плодившем ябедничество, и служит, можно сказать, основою для дальнейшего развития правительственного взгляда в России на преступления против чести.

П.Б.
14 сентября 1898 г.