ПРЕДИСЛОВИЕ

      Одна из причин, почему международное право не заняло до сих пор подобающего ему места в среде других юридических наук, состоит в том методе, которому следует большинство интернационалистов. Вместо того, чтобы черпать свои знания из непосредственных источников права народов, международного договора и обычая, они думают построить систему его, исходя из теорий своих предшественников. Таким образом, в то время, как все движется вперед, международное право продолжает питаться воззрениями XVII и XVIII вв. Не мудрено поэтому, что оно нередко вызывает сомнение и отрицание со стороны наиболее последовательных и живых умов. Вторая причина, стоящая в непосредственной связи с первой, заключается в неправильном сближении его то с той, то с другой какой-нибудь отдельной ветвью национального права и в происходящем отсюда искусственном освещении различных институтов его. В задачу нашего времени входит обратиться к детальному изучению положительного материала, который дает современному исследователю практика, и сблизить нашу науку с тем, с чем сблизила ее сама жизнь, т.е. с национальным или внутреннегосударственным правом вообще. Международный порядок есть дальнейшее развитие частноправового и публичноправового порядка в отдельных государствах и содержит в себе также и частноправовые, и публичноправовые элементы. Суметь понять их и разработать так, как требует особая природа тех и других, составляет другую задачу настоящего времени. Вместе с этим однако не надо упускать из виду двух вещей. Международно-правовая дисциплина, как была в прошлом, так и ныне остается наукой прикладной. Главное назначение научных трудов в этой области знания заключается в установлении основных начал международного права и в подготовлении постепенной всеобщей кодификации его. Поэтому ученый интернационалист должен уделять свое внимание не только тем юридическим началам, которые регулируют международную жизнь, но и тем интересам, которые двигают ею и требуют себе юридического обеспечения. Это во-первых. Во-вторых было бы ошибкой высказывать решительное и общее осуждение учителям международного права, придерживавшимся или придерживающимся иного направления. Среди них не мало сильных умов и глубоких знатоков международной политики и права народов. Современный исследователь может быть уверен в том, что он сделал все возможное для достижения истины, только в таком случае, если проверит свои заключения, добытые самостоятельно из договора и обычая, тем, что думали и чему учили лица, к которым нельзя не проникнуться величайшим уважением, вспоминая, в какие нередко темные времена они убежденно и часто с самопожертвованием проповедовали высокие идеалы правды и права в сношениях между народами.
      Выполнить эти задачи и условия в разработке одного из частных вопросов науки постольку, поскольку это позволяют наши слабые силы, вот та цель, которую мы имели в виду, приступив к настоящей работе. Международное право только тогда установить на рациональных основаниях свое общее учение, когда отдельные институты его будут удовлетворительно разработаны. Мы выбрали предмет, по которому положительный материал особенно богат, относительно которого было высказано особенно много противоречивых теорий и связь которого с разными отделами национального права особенно очевидна. Задача наша была нелегка. Конечно предлагаемое сочинение можно сравнивать только с тем, что было сделано раньше по этому вопросу, но никак не с соответствующими работами по национальному праву. Нам пришлось впрочем затронуть и последнее. Объясняется это положительной необходимостью определенно установить, каких воззрений из числа многих господствующих придерживаемся мы на основные вопросы его. Без этого не было никакой возможности ни понять, ни конструировать отдельные части международного права рек, ни разобраться в различных теориях, смешивающих национальные и интернациональные явления.
      Мы никогда не решились бы приступить к этому сложному исследованию, если бы нам не было дано в известных случаях более или менее воспользоваться трудами столь авторитетных специалистов, как Энгельгардт и Каратеодори. Особенно первый из них представил такую совершенную обработку некоторых институтов речного права, что лицам, писавшим после него (Прадье-Фодере, Кальво), ничего больше не оставалось, как дословно повторять его воззрения.
      В заключение на мне лежит приятный долг выразить глубокую признательность барону Ф.Р. Остен-Сакену и другим лицам в Петербурге и Париже, благодаря просвещенному содействию которых, мне была предоставлена возможность воспользоваться некоторыми источниками вообще для публики недоступными.

П. Казанский
10 августа 1894 г. г. Вена