ПРЕДИСЛОВИЕ
В литературе международного права за последние десять-пятнадцать лет заметно некоторое оживление интереса к Женевской Конвенции 10/22 авг. 1864 года. Надежда на пересмотр в ближайшем будущем постановлений этого акта, пересмотр, который в целом его объеме не удавалось осуществить, начиная от 1868 года и до наших дней, является, конечно, главною причиною означенного оживления. При таких условиях естественно ожидать, что каждая новая работа о Женевской Конвенции должна бы иметь в виду изменения, выдвигаемые практикою в течение более чем сорокалетней истории акта 1864 года. Сосредоточить внимание, главным образом, на вопросе о пересмотре постановлений означенного договора, казалось бы, следовало и потому, что все, что касается его возникновения, проф. Людер в своем историко-критико-догматическом исследовании Женевской Конвенции изучает с такою обстоятельностью, что, по выражению Международного Комитета Красного Креста, едва ли ее можно превзойти.
Признавая значительные достоинства монографии проф. Людера, я, тем не менее, счел себя вынужденным уделить не мало времени и труда новому самостоятельному изучению именно возникновения Женевской Конвенции и выделил этот вопрос в отдельную часть своего исследования о «Красном Кресте в развитии международного права». Следующие основания побудили меня к этому. Во-первых, в течение продолжительного пребывания в Женеве и занятий в библиотеке и архиве Международного Комитета Красного Креста я получил доступ к материалам, в свете которых можно было выяснить некоторые стороны вопроса, изученные моими предшественниками при менее благоприятных условиях работы. Во-вторых, не соглашаясь с господствующими в литературе воззрениями на отношение предшествующей практики к Женевской Конвенции, я счел необходимым обратить внимание на характеристику организации попечения о больных и раненых солдатах в национальной и международной жизни до 1864 года.
Вопрос о Женевской Конвенции представляет еще и тот интерес, что здесь с особою рельефностью проявляется воздействие представителей общественной самодеятельности на правительства. В развитии права современного международного союза следует признать весьма характерным моментом роль частной инициативы. Между тем, именно отмеченная сторона вопроса наименее привлекала к себе внимание писателей, изучавших Женевскую Конвенцию. Это тем более странно, что от возникновения женевского движения, которое привело и к повсеместному образованию на всем земном шаре обществ Красного Креста, и к заключению международного договора, сплотившего вокруг себя почти все современные государства, вплоть до наших дней непрерывно наблюдается взаимодействие представителей частной общественной инициативы и правительственных органов.
Кто знаком с монографией проф. Людера, вероятно, помнит, что, по его мнению, история комитетов помощи раненым идет отдельным путем от Женевской Конвенции и что совместное изучение этой истории и договора 1864 года представляется излишним. На совершенно иной точке зрения стою я в работе, первая часть которой издается ныне в свет. Одной из главной задач моего исследования было выяснить взаимоотношение обществ Красного Креста, как организации частного характера, и правительств, заключивших международный договор, который повсеместно получил название Женевской Конвенции.
Припоминаю, как несколько лет тому назад в Женеве я впервые подходил, в сопровождении Густава Муанье, к скромному помещению Международного Комитета Красного Креста, этого истинного вдохновителя движения 1863 года. Припоминаю, как, отворяя дверь, почтенный семидесятилетний старец, европейски известный ученый, общественный деятель, указывавший, порою, правительствам даже воюющих государств об обязанностях, налагаемых Женевскою Конвенцией, обернулся ко мне и, шутя, сказал: «Видите, насколько скромно наше учреждение: я одновременно и президент, и привратник!» Впоследствии я понял, как много истины заключала в себе эта шутка. Да, Международный Комитет и его председатель Густав Муанье, являясь, представителями обществ Красного Креста, были не только основателями движения 1863 года, но и находились постоянно на страже добытых результатов.
В заключение отмечу, что без содействия многочисленных учреждений и лиц, к которым неоднократно приходилось обращаться как за границею, так и в России с просьбами об указаниях, справках, советах, едва ли я мог бы посильно исполнить поставленную себе задачу. Приношу здесь искреннейшую признательность за полученную помощь. Но кому при его научных занятиях довелось встретить ученого и общественного деятеля, который отнесся к ним с интересом и который, по своему научному авторитету, по широте взглядов и по роду деятельности, имел возможность и желание широко открыть перед ним средства для работы, тот поймет, с какой сердечностью и теплотой я приношу здесь благодарность председателю Международного Комитета Красного Креста Густаву Муанье!
П. Богаевский