ПРЕДИСЛОВИЕ

     В последнее время государства обоих полушарий, соперничая друг перед другом, несут громадные, подчас непосильные, расходы для создания морских колоссов - броненосцев, для постройки громадных приморских крепостей, вооружая и то и другое гигантскими орудиями и пользуясь услугами техники, всегда готовой изощряться до бесконечности.
     Все эти материальные тягости и затраты правильно или неправильно приносятся в жертву обороне берегов.
     Берег, береговая полоса, несомненно, в истории человеческой культуры искони веков играли, и будут играть важную роль.
     Берег является колыбелью человеческой культуры: на берегу ютилась цивилизация, он же служил притоном для пиратов. Без берега, вне его, в древности немыслима была культурная жизнь, и если государства и существовали без береговой линии, то к ней они стремились. С достижением берега для государства начиналась новая жизнь по пути прогресса. Скажут, что это действительно было так в старину, но что ныне существуют государства без прибрежной полосы и в развитии не уступают прибрежным (Швейцария).
     Несомненно, что теперь существуют такие государства, но жизнь их, хотя и культурна, зато история их замкнута, не имеет мирового значения. Стоит только проследить исторический путь государства с богатой колониальной политикой, и станет вполне ясной та выгода, которую дает государству прибрежная полоса.
     Обратно: с развитием колониальной системы, берег, конечно, и ныне является той исходною точкой, тою базою, откуда в диких, нецивилизованных странах начинается поступательное движение культуры и общность человеческих интересов.
     Отсюда становится ясным стремление государства захватить прибрежную полосу и, захвативши ее, удержать в своей власти, сделать все возможное, чтобы берег стал неприступною для иноземного вторжения территорией.
     Но помимо значения культуртрегерства, берег или береговая полоса имеет и иное политическое значение. С берегом связана известная свобода действий на суше. Действительно, стоит только представить себе два государства, границы которых несмежные. В случае политических осложнений или разрыва этих государств война принимает по преимуществу характер смешанных экспедиций. Совершенно очевидно насколько в такую минуту существенно владеть прибрежною полосой, даже не полосою, а участком, иногда даже только пунктом (Гибралтар, Штральзунд во время 30-летней войны). Такой пункт является ключом для действий внутрь страны, исходною базою для операции на вражеской земле. Без такого исходного пункта на побережье немыслима никакая операция при вышесказанных условиях. Неимения такого пункта все равно влечет к захвату такового в начале войны. Эти ключи на побережье составляют альфу и омегу прибрежной войны. С них начинается ныне прибрежная война, ими же она и заканчивается, так как победитель стремится при заключении мира утвердиться на вражеском берегу захватом такого ключа.
     Как ни странно, но государством, впервые оценившим значение этих ключей, была Англия. Эта страна, промышленная, с вечно или иноземной или вербованной армией, островное положение которой должно было бы изъять ее из общего потока истории развития военного искусства, тем не менее первая поняла значение прибрежных ключей, тогда как государства сухопутные, порадевшие немало за военное дело, за военную науку, кровью своею купившая принципы военного дела и военного искусства, едва успели опомниться, как уже жители Альбиона окружили весь цивилизованный и нецивилизованный мир такими прибрежными ключами, которые дают Англии возможность развить всюду наступательные действия при благоприятных для нее условиях.
     За Англией весь мир спешит запастись такими прибрежными ключами, и нет государства, конечно, достаточно сильного, которое не стремилось бы к захвату таких стратегических пунктов.
     Если и прежде стремились к берегу, то теперь захват берега стал вожделенной мечтой. Вся береговая линия всех морей мира начинает усеиваться подобными ключами-источниками развития колониальной политики.
     Для упрочения своей власти на захваченном участке побережья и для обеспечения от вторжения неприятеля на берег родной страны государства мира наперерыв друг перед другом, с лихорадочной поспешностью, создают громадные флоты, строят большие приморские крепости.
     Германия 25 лет тому назад, едва насчитывавшая десяток кораблей, была занята исключительно вопросом о своем объединении. Германия, не знавшая, как выбраться из своего стесненного положения сухопутной державы, имевшая крайне мало извилистую береговую линию, к тому же находившуюся у почти замкнутого моря, - эта самая Германия стала одною из первоклассных морских держав, с которой считается даже Англия. Ценою отказа от владения целых областей в Африке, Германия покупает у Англии о. Гельголанд, чтобы избавиться от присутствия у себя поблизости английского укрепленного пункта.
     Едва вступившая на путь цивилизации, Япония совершает на глазах всего цивилизованного мира погром Китайской империи и в результате получает ряд пунктов в Тихом океане.
     Италия, едва объединившись, начинает хлопотать о захвате прибрежных пунктов (о. Лисса, Абиссинская экспедиция).
     Россия два года тому назад ассигновала сразу 90 миллионов на увеличение своих морских вооруженных сил, помимо тех затрат, которые она производит для сооружения новых приморских крепостей (Либавы, Порт-Артура) и усовершенствования уже существующих приморских береговых крепостей.
     Австрия с крошечною береговою линией успела создать такой флот, который уже в новой истории броненосцев обессмертил себя в приморском сражении у берегов о. Лиссы.
     Американцы захватывают ряд пунктов в морях обоих полушарий.
     Едва возникшая Болгария обзавелась уже военным пароходом, положив, таким образом, начало будущим вооруженным морским силам.
     Побережье всюду обороняется. Береговые крепости вырастают вдоль побережья с необычайной быстротой (устье Эльбы, Либава, Порт-Артур, Талиенван), усиливаются ныне существующие (Тулон, Крест, Кронштадт, Вей-ха-вей, Кио-Шау), морские проходы минируются (Дарданеллы).
     Вот те причины, которые выдвигают в настоящее время вопрос об обороне побережья особенно рельефно.
     За последние 15-20 лет почти ни одна кампания не носила характера исключительно сухопутного: достаточно вспомнить Японо-Китайскую, Испано-Американскую, даже Греко-Турецкую войну, не говоря о всякого рода экспедициях вроде Тонкинской, Абиссинской, Египетской и т.п.
     Но естественно возникает вопрос: оправдывается ли необходимостью такое лихорадочное отношение к обороне побережья, нет ли тут доли увлечения? Неужели, откупаясь сотнями миллионов, можно обеспечить себе спокойствие и мир, неужели постройкой морских великанов и прибрежных колоссов-крепостей обеспечивается оборона. И только эти средства суть единственные, преграждающие доступ неприятелю внутрь страны? К этому следует добавить, что броненосный флот не имеет еще исторического прошлого, а между тем увлечение им носит характер чего-то слишком непреложного.
     Только одна история, справка в ней, может пролить достаточно яркий свет на способ и характер обороны побережья; она одна может открыть те пути, которыми государства, не насилуя свой бюджет, могут обеспечить свое побережье от вторжения неприятеля.
     В этом именно смысле сделано нами исследование. Вопрос об обороне побережья не новый, но все, что по этому поводу написано в области военной и морской литератур, имеет характер не полный, а отрывочный.
     Каждый автор, что-либо писавший по этому поводу, преследовал в большинстве случаев какую-нибудь определенную, иногда слишком узкую цель. Если к этому прибавить, что со времени изобретения огнестрельного оружия на последнее возложили огромные надежды, что оборона берега вверяется в большинстве государств морякам, то станет ясным, что авторы большей части сочинений в этом вопросе преследовали главным образом исследования технические. Каждый раз вопрос рассматривался с точки зрения пригодности той или другой брони, бронебойности того или другого орудия и т. подобное, что создало спорные теории, подвергавшиеся вечным полигонным исследованиям, а оборона государства в стратегическом и тактическом отношениях забывалась.
     Это и побудило нас по мере возможности собрать все, что касается отдельных частей обороны побережья и, связанных с нею действий в береговых крепостях, и предлагаемое ниже исследование касается, главным образом, вопросов стратегических и тактических по обороне побережья.
     Не подлежит сомнению, что исследование это является опытом, не чуждым а priori многих недостатков и несовершенств, но, тем не менее Feci guod potui faciant meliora potenyes.
     По обычаю, установившемуся в нашей литературе, предпосылаем перечень тех сочинений (помимо указания их в тексте), которые служили источниками для настоящего исследования.