ПРЕДИСЛОВИЕ

     Вопрос о том, что такое экономическое явление, обращает на себя мало внимания; это объясняется тем, что можно открывать экономические законы, прилагать правильные методы к изучению экономических явлений и, не задаваясь вопросом о природе экономического явления. Однако правильное решение этого вопроса сразу дало бы критерий для оценки прилагаемых методов и получаемых результатов и подвело бы прочный фундамент под теорию экономической науки.
     Можно искать определения экономического явления либо с точки зрения его конечной сущности, либо как реального явления. В первом случае экономическое пришлось бы свести к вещи в себе, к познавательной категории, мировой воле и тому подобным сущностям, в зависимости от той или другой философской исходной точки зрения. Такое определение не представляло бы, однако, правильного решения вопроса, так как оно уясняло бы природу экономического явления в качестве только сущего, а не в качестве специально экономического. Экономическое должно быть определено как реальное явление, с которым приходится иметь дело реальному человеку в реально данном мире явлений.
     В этом смысле экономическое явление может быть либо физическим явлением, либо психическим. Взгляд на экономическое, как на нечто материальное, является ходячим как в жизни, так и в теории. Однако напрасно стали бы мы искать признака, делающего явление экономическим, среди физических свойств вещей, и все попытки в этом направлении оказываются неудачными. Экономичность явлений составляет проявление определенного психического отношения нашего к вещам и процессам, и, таким образом, экономическое является психическим. Здесь открывается возможность снова ввести в понятие экономического явления метафизическую сущность, но уже не через самое экономическое явление, а через психику человека как субъекта этого явления. Рассматривая хозяйственную деятельность как деятельность, направленную к цели, утверждают или допускают возможность, что цель является продуктом человека как умопостигаемой сущности, не связанной законом причинности в сфере своей абсолютной метафизической свободы. Но так как от метафизической свободы нет перехода к реально данной миру причинной необходимости, то все подобные попытки, будучи метафизическими построениями, выходят за пределы научной теории.
     Сущность экономического должно искать в особом отношении человека к объектам. Вообще всякое отношение человека к объектам выражается в определении значения их, оценке и вытекающей отсюда деятельности. Ценность объектов, положительная и отрицательная, представляет собою то, что влечет человека к одним объектам и отвращает от других. Но если ценность является, с одной стороны, целью, то, с другой, она же репрезентирует собою и причину, производящую действие человека. Ценность есть не что иное, как проекция чувства на объект, вызывающий это чувство в психике субъекта. Но чувство представляет собою тот именно необходимо и безусловно предшествующий момент, который определяет направление воли. Таким образом то, что проецируется на объект, в качестве ценности и цели, является в то же время и причиной действия. Хотя действие, бесспорно, стремится к цели, но в сущности целесообразность действий есть не что иное, как их причинная обусловленность.
     Ценность представляет собою внешнее объединенное выражение тех моментов, из которых образуются как понятия цели, так и причины в деятельности человека. Отсюда вытекает, что особенности и классификация последней должны найти себе адекватное выражение в особенностях и классификации ценностей. Все ценности вы можем разделить на две категории: объекты ценностей одной категории недоступны волевому воздействию, другой - поддаются такому воздействию. Первого рода ценности можно назвать эстетическими, так как на их объекты переносится только чувство, ценности второго рода будут практическими, так как на их объекты переходит и деятельность человека. Во главе практических ценностей теоретически должно быть поставлено summum bonnum, та величайшая ценность, которая могла бы обнять все интеллектуальное содержание и привести в действие всю волю человека. По своей абсолютно большей величине эта ценность неизмерима и несравнима ни с какою другою ценностью. За практическим отсутствием такой абсолютной ценности значение ее заступает координированная система или случайное соперничество многих ценностей. Эти последние, хотя и не абсолютно несравнимы, но не обладают точной измеримостью, благодаря тому, что интеллектуальные содержания их сложны и не поддаются сведению к какой-либо общей единице, для них вообще отсутствующей. Такого рода ценности мы можем назвать этическими в широком смысле слова.
     По мере того, однако, как интеллектуальные содержания ценностей упрощаются и составляют все менее существенную часть ценностей, преобладающее значение получают чувственные элементы ценностей, обладающие достаточною сравнимостью, вследствие чего и самые ценности становятся количественно сравнимыми, а затем, благодаря некоторым добавочным условиям, и количественно измеримыми. Такому особому свойству ценностей адекватно соответствуют специфические особенности поведения людей по отношению к объектам ценностей, причем эти особенности как раз и совпадают с тем, что мы считаем экономическим. Такого рода измеримые ценности мы можем назвать экономическими, и природою их определяются сущность и законы экономических явлений.