ПРЕДИСЛОВИЕ
 

     Предлагаемое исследование задалось раскрытием нормального характера кредитных операций, по приложению их к финансовому хозяйству. Такая задача, естественно, могла быть выполнена только путем точного и строго-экономического определения существа, цели и границ всякого общественного хозяйства, равно как и отношений финансовых производств к промышленным предприятиям; а с другой стороны необходимо было раскрыть и подтвердить тождество оснований общественных займов и податного обложения, чтобы провести нерушимую грань между этими двумя способами пополнения общественной казны.

     Последовательная разработка вопроса превратила общественные займы, из чрезвычайного и как бы пагубного финансового оборота, в необходимый и ничем незаменимый, смотря по цели общественных затрат, способ сосредоточения денежных средств в казну, одинаково удовлетворительный, как и распределительное обложение, даже помимо чрезвычайной обстановки, или непредотвратимых недочетов в сметном балансе. Сопоставляя займы и подати по тем источникам, на которые они ссылаются, по тому действию, которое имеет каждый из этих видов общественных сборов на хозяйственные.

     Последнее условие возникновения экономической науки вызвало у многих представителей ее решимость отказаться от приложения к ней требований самоцельной научности и ограничиться, сообразным с таким убеждением, объединением ее или в виде прикладного, практического знания, или в виде исторического исследования.

     Подобное воззрение и причиняемая им сбивчивость в самом понятии о существе науки народного хозяйства всего явственнее выражается в выступающем, в новейшее время с особенной силою, разномыслия о том, возможно ли говорить в политической экономии о законах. Если необходимо отказывать ей в раскрытии последних, то конечно она лишена способности к своеобразному, самостоятельному развитию и не может иметь ни алейшего притязания на значение науки в полном, высшее смысле этого слова.

     Очевидно, как скоро в хозяйственных явлениях не существует никакой законосообразности, т.е. как скоро их возникновение и проявление не зависят от начал и причин, которыми они порождаются всегда с тождественною необходимостью, то они и не подлежат вообще научному постижению, а только внешнему познаванию, простому наблюдению.

     Вот почему от решения вопроса о законосообразности хозяйственных событий и о существовании непреложных начал в общем составе народного хозяйства зависит всякая дальнейшая научная обработка предмета. Отрицательный ответ уничтожает самую науку. В таком случае не возможны и объяснения внутренней связи хозяйственных явлений, ни определение общего понятия о народном хозяйстве, как самостоятельной области человеческого быта.

     Между тем, всякий, знакомый с экономическою литературою, должен согласиться, что большинство исследователей обходят беззаботно это основное общее понятие, приступая не обинуясь к предварительному объяснению общеупотребительной терминологии, а затем излагает в частности учение о главных хозяйственных процессах по принятым отделам, решаясь самостоятельно только на некоторые изменения во внешнем порядке, представляя отдельные статьи в отделах, - и такое совокупление отрывков безмолвно считается стройною и законченною наукою о народном хозяйстве. Основы, исходные положения и понятия, на которых покоится все здание, только затрагиваются мимоходом и просто вместо них вводятся общие соображения; или им подставляют ходячие громкие слова (социальный вопрос, национальное производство и т.п.), притом без всякой попытки раскрыть и установить научное содержание последних.

     Замечательными исключениями, из указанного безотрадного положения научных исследований о народном хозяйстве, представляются сочинения Л. Штейна и К. Дицеля, хотя они касаются главных основных вопросов только в общих чертах, и хотя не со всеми выводами их в частности возможно согласиться.

     Нагромождение материальной учености, которое под названием исторического метода введено в подражание даровитому труду Рошера, в немецкую Volkswirthschaftslehre, еще более удалило науку от существенных ее задач, хотя эти драгоценные изыскания, по исторической действительности и хозяйственному быту, значительно расширили кругозор науки о хозяйстве. Последствием такого приема оказалась неопределенность содержания или совершенно неверное иногда понимание самого объекта науки. В таких обозначениях как «теория ценностей» или «наука о народном богатстве» воплощается то превратное воззрение, которого держится большая часть непосредственных последователей А. Смита и которое, до односторонности, развилось во Франции и отчасти в Германии.

     Тем же грешит и чисто отвлеченная система Штейна и употребляемые им категории в роде «мира благ - жизни благ». Блага безжизненны и не образуют никакого отдельного мира, не изменяются и не исчезают, самостоятельно они не представляют между собой никакой связи, всякое соединение благ отнюдь не обусловливается их сущностью. Для благ есть только собирание, созидание и уничтожение, которые зависят от деятельности человека, а потому один он производящая причина всякому хозяйственному явлению.

     Предмет исследования в политической экономии - деятельность человека, вызывающая хозяйственные явления.

     Дробление всеобъемлющей области знания на науки должно основываться на существе научного материала и качествах его состава. Им определяется сущность и цель каждой отдельной науки. Всякое же произвольное разграничение знаний, не основанное на внутреннем тождестве элементов и материала, не руководящееся отчетливым пониманием сродства явлений, составляющих предмет исследования, должно считаться ненаучным. Каждая самостоятельная наука может противополагаться всем остальным.

     Изолировать себя от внешних влияний, избавиться от действия окружающей среды человек решительно не может, так как он органически с нею связан, вне ее даже невообразим; между ним и средою существует беспрерывное взаимодействие. Эту зависимость от мира и себе подобных, человек не только ощущает, но и сознает в самом себе как потребность.

     Потребности вообще, приходя все более и более в сознание человеку, тем самым усложняются, нарастают.