ВСТУПЛЕНИЕ

     Хотя предмет, избранный мною для рассуждения, признан в теории справедливым со времени возведения Политической экономии на степень науки гением Адама Смита, однако в практике немного можно указать примеров, чтобы им руководствовались государства в международных сношениях. Человек нескоро освобождается от заблуждений, особенно если эти заблуждения тесно связаны, по крайней мере, по его мнению, с его личными интересами. Вот почему истины Политической экономии утверждаются в обществе гораздо медленнее, чем всякой другой науки. Понимал это хорошо Смит, когда, объяснив в нескольких главах своего сочинения совершенную бесполезность и даже вред, происходящие от преград, полагаемых положительными законами свободной торговли, заключает их, однако, следующими словами: «Ожидать, чтобы свободная торговля когда-нибудь утвердилась в Великобритании, было бы столь же безрассудно, как ожидать, чтобы в ней осуществилась республика Океана или Утопия». И действительно, несмотря на все декламации современного сентиментализма и филантропии, изменить природы человека невозможно; личный интерес каждого будет всегда управлять его действиями, а в этом и состоит главная задача Политической экономии, чтобы доказать. Что частный интерес не противоречит общественному, но, напротив, согласуется с ним совершенно. Но не один только слепой эгоизм частных интересов полагает преграды водворению свободных международных сношений. Сколько находится людей с полным убеждением, что правительство не должно допускать свободного развития частной деятельности; что необходимо подчинить ее строгим правилам, иначе она может подвергнуть опасности существование самого государства; то есть, выходя с другой точки, они приходят к тому же заключению, что будто бы интерес частный и общественный не совмещаются один с другим. Но мы здесь должны непременно различать справедливость и своеволие. Частный интерес, основанный на справедливости, никогда не может вредить обществу. Явления мира нравственного подчиняются таким же неизменным законам, как и явления мира физического; здесь не должно быть произвола, потому что право всегда находит опору в совести человечества. Поверхностный взгляд на вещи может нас ввести в заблуждение. Экономические явления в самых образованных обществах поражают нас часто своим нравственным безобразием; деятельность человеческая в своем быстром шествии опрокидывает многое, прежде с трудом созданное. Отсюда частные страдания и жертвы. Но вместо того чтобы эти явления отнести к общим и непреложным законам и в них искать объяснения этих бедствий, многие из самых добросовестных и благомыслящих людей ищут спасения от них в искусственном устройстве и пересоздании человечества. Здесь для фантазии открывается обширное поле. Для нее ничего нет невозможного. Люди с таким пламенным воображением забывают совершенно о действительности, вступают с нею в борьбу, но, не имея никакой крепкой опоры, редко могут остановить всеобщее движение. Однако иногда случается, что противодействие их сильно, потому что фантазия будет всегда сильнее действовать на умы необразованной массы, чем тяжелая и часто неприятная действительность. Где человек мало рассчитывает на свои силы, не имеет довольно твердости, чтобы в самом себе найти средства выйти из затруднительного положения, где он постоянно оглядывается на общество и от него ожидает помощи, там действительно шарлатанизм может играть важную роль, потому что он легко и смело, ничем не стесняясь, решает самые трудные вопросы, удовлетворяет, по-видимому. Всех желаниям, а обманутая толпа, мало знакомая с законами общественного организма, верим им на слово, таким образом, два противоположные стремления: узкого, не предусмотрительного эгоизма, прикрывающегося великими словами - развития народных сил, покровительства народной промышленности и т.д. - и сентиментальной филантропии доходят до одних и тех же печальных результатов, еще более усугубляют существующее зло и, достигнув крайних пределов, где уже двигаться более невозможно, снова должны переделывать свою работу. А между тем более глубокий и внимательный взгляд на законы гражданского развития показывает нам, что между интересами частыми и общественными нет и не может быть никакого противоречия. Нужно только предоставить человеку более ответственности за свои дела, нужно показать. Что в этом состоит его достоинство и возможности его совершенствования и обогащения, что все классы людей представляют между собою круговую поруку, что все это справедливо и для целых обществ; что перенося эти истины на международ6ые сношения, мы находим и здесь полное их подтверждение, потому что богатство и процветание одного государства не только не вредит, но способствует развитию и обогащению другого; что всегда выгоднее иметь сношения с народом богатым, чем с бедным, и что, облегчая эти сношения от всех стеснительных форм, тем самым дается возможность народу скорейшего развития в материальном и умственном отношении.
     Я желал в моем труде представить одну из великих фаз человеческого развития в экономическом отношении в Англии, хотел показать, каким образом люди, не пользующиеся там ни высоким положением в обществе, ни располагающие власть, а опираясь только на справедливости, достигли огромных результатов, которые в настоящее время оцениваются всем народом и даже самыми их противниками. С другой же стороны, я старался объяснить, почему во Франции те же стремления остались совершенно безуспешными, так что ели мы и замечаем в ее новейшем законодательстве некоторые уступки, сделанные свободной торговле, то это нужно более приписать необходимости вещей, чем влиянию людей, стоящих в главе экономического развития. Я полагаю, что уроки истории не могут остаться напрасными. Успехи или бедствия одного народа должны служить примером для других во избежание напрасной траты сил и времени.
     Естественным образом сочинение это разделяется на две части. В первой я старался теоретически представить неизменные законы, на которых основывается свобода торговли, и опровергнуть все делаемые против нее возражения; во второй показать постоянное, хотя медленное освящение этой иди положительными законами в некоторых западноевропейских государствах и благие последствия, от этого проистекшие для народа. В последней части я более всего останавливался на Англии, потому что необходимость свободной торговли признана там всеми партиями и - следствия ее со времени этого признания обнаружились уже блистательным образом.
     К этому я должен прибавить, что немного находится сочинения, которые бы исключительно были посвящены теории свободной торговли; большая же их часть занимается ее только как одним из предметов, входящих в области Политической экономии. Я приведу здесь те из них, которыми имел возможность воспользоваться или в целости, или хотя в извлечениях.