ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКТОРА ПЕРЕВОДА

     Имя Гастона Буасье хорошо известно русским читателям, так как два его крупных произведения «Цицерон и его друзья» и «Римская религия от Августа до Антонинов» давно уже существует в русском переводе. В связи с последним исследованием стоит и новая работа блестящего французского академика, перевод которой мы предлагаем вниманию русского читателя. Не испещряя чужого труда подстрочными примечаниями, мы считаем, тем не менее, необходимым подчеркнуть достоинства новой книги Буасье, которые в наших глазах делают ее весьма желательной для русской публики, и отметить некоторые спорные места и несомненные промахи, неизбежные во всяком человеческом деле.
     Прежде всего, с первого взгляда поражает несоответствие заглавия книги с ее содержанием. Мы не находим в ней не только истории падения язычества, но и вообще на первом плане исследования новая религия, а не старый культ: из 18 глав сочинения 13 посвящены христианству. Но такое несоответствие обусловливается сущностью дела: в IV веке язычество уже переживало последнюю агонию, не представляющую важного исторического интереса. Падение римской национальной религии началось и прошло все стадии раньше Константина.
     Г. Буасье изобразил начало этого процесса в своем раннем сочинении о римской религии; в новой книге он касается только его последних остатков, поскольку они обнаруживаются в IV веке: описывает реакционную попытку императора Юлиана и дает картину языческого общества, поскольку его симпатии и стремления проявились в переписке Симмаха, в некоторых полемических произведениях против христианства и в знаменитом деле об алтаре Победы в римском сенате. Немногие эскизы умирающего язычества страдают бледностью и незаконченностью, но это зависит не столько от автора, сколько от изображаемых им явлений: картина лишена оригинальности и ярких красок, потому что составляющее ее сюжет язычество олиж давно отжившей и поблекшей стариной. Последние язычники исходили из правильного наблюдения, что современная им цивилизация развилась на почве язычества; но им казалось немыслимым, чтобы она была возможна и на новой почве. Это печальное заблуждение, обычная болезнь безусловных поклонников прошлого, и осудило последних язычников на тяжелую роль мертвых, погребающих своих мертвецов. Совершенно естественно поэтому, что Гастон Буасье сделал главным предметом своего нового исследования не развалины язычества, осужденные на тление, а развитие новой христианской культуры, которой предстояло великое будущее. Здесь на первом плане должен быть поставлен вопрос об отношении новой религии к старой культуре, и автор посвящает ему большую часть своей книги. Такой план изложения обусловливается самою сущностью дела. Г. Буасье вполне признает важность усвоения христианством жизненных сторон языческого наследства, но в его книге нет полной и всесторонней истории этого процесса. Автор ограничивается изображением воспитания, как главнейшего проводника античного влияния на христианство и отмечает только некоторые его результаты, проявившиеся преимущественно на ранних произведениях христианской литературы.
     Вторая, третья и четвертая книги сочинения Гастона Буасье, несмотря на много блестящих и оригинальных страниц, страдают некоторой отрывочностью и несоразмерностью отдельных частей, что зависит отчасти от метода автора, отчасти от его плана. Буасье не исследует всех проводников античного влияния и не дает систематического изложения его результатов в христианском миросозерцании. Он только констатирует его наличность на конкретных примерах; у него нет систематической истории проникновения в христианство античной культуры, а есть только исторические доказательства существования этого факта. Все содержание трех названных книг представляет собою только обильную фактическую аргументацию усвоения христианством культурной работы прошлого, а не всестороннюю историю этого процесса. Но эти аргументы по временам являются законченными исследованиями. Такова 2-я книга, где идет речь о воспитании, и 4-я о латинской христианской поэзии. Такой план изложения имеет выгодные стороны, так как расширяет содержание книги и углубляет аргументацию, но от этого страдает стройность и целость изложения. Так, обширная 2-я глава 2-й книги (стр. 97-133), где автор сводит результаты новых исследований об организации общественного воспитания в Римской империи, не имеет прямой связи с главным содержанием книги. Вся 4-я книга имеет огромную самостоятельную цену, как превосходное исследование о малоизвестных и весьма важных писателях чрезвычайно интересной эпохи. Но занятый их изображением, автор забывает иногда основную задачу своего труда и слабо отмечает влияние древности, вследствие чего эта часть книги представляется почти совершенно отдельным и самостоятельным этюдом. Тем не менее, несмотря на все недостатки плана, главное положение Буасье, что христианство восприняло античную культуру, доказано им с полной убедительностью и с поразительной наглядностью. Достаточно прочесть две последних главы 3-й книги, чтобы видеть, как неотразимо было античное влияние даже для таких деятелей раннего христианства, как свв. Амвросий, Иероним и Августин.
     Не давая систематического изложения политической борьбы христианства с язычеством, Г. Буасье обращает особое внимание на борьбу культурную. Эта борьба сосредоточивалась в литературе даже в тех случаях, когда обе партии обращались к властям. И автор тонко подмечает особенности полемических приемов обоих противников и верно оценивает историческое значение защищаемых ими принципов.
     Итак в книге Г. Буасье хорошо поставлены и в общем верно решены весьма важные вопросы культурной истории IV века. Выбрав предметом своего исследования переходную эпоху, когда новая могучая сила усваивала результаты предшествующей культурной работы, чтобы передать их впервые выступающим на историческую сцену народам, автор обратил преимущественное внимание на отношение христианства к античному миру. Оставив, несколько в тени, те принципы христианских писателей, которые получили полное развитие только в средние века, он ярко осветил процесс усвоения ими античной литературы и их огромное превосходство над последними представителями доживавшего последние дни язычества. Интересу содержания книги Буасье вполне соответствуют крупные достоинства ее изложения и метода. Французские историки обладают одной особенностью, которая, к сожалению, гораздо реже встречается у исследователей других наций. Отличаясь обширной ученостью, затрагивая часто узко-специальные вопросы, они умеют так просто и изящно обрабатывать свои темы, что делают свои произведения доступными и интересными не только для специалистов, но и для всякого образованного читателя. Г. Буасье вполне обладает этим искусством. Не говоря уже о блестящем изложении выводов, обобщений и более крупных исторических и культурных фактов, автор умеет остаться интересным и в тех частях книги, где идет речь, например, об особенностях стихосложения христианских поэтов или об их уклонениях от классической речи.
     Другая блестящая сторона новой книги Г. Буасье - критические приемы ее автора. Та эпоха, которую он выбрал предметом своего исследования, особенно часто подвергалась критической обработке. Оставаясь долгое время недоступной для исторической критики по религиозным причинам, она в силу этого отчасти сделалась предметом особых нападок со стороны протестантских критиков и главным образом со стороны представителей и последователей «просветительной» философии XIX века. В XIX веке этот чрезмерный критицизм был унаследован некоторыми направлениями научной мысли на Западе и оказал заметное влияние на историографию первых периодов христианства. Г. Буасье старается быть свободным от увлечений в ту или другую сторону. Он не ограничивается бесплодным скептицизмом по отношению к источникам подозрительного беспристрастия, но старается путем критического анализа добыть от них верные известия. Чтобы отделаться от неожиданного показания достоверного свидетеля, он не торопится объявить трудное место позднейшей вставкой или намеренным искажением и, с другой стороны, не подвергает источник филологической пытке, чтобы заставить его сказать больше, чем он может. Невероятность и неправдоподобность факта с нашей точки зрения не имеет решительного значения для Г. Буасье; он старается поставить его в связь с современными ему явлениями, потому что немыслимое для нас, могло быть вполне естественным для отдаленного прошлого. Но это не мешает ему освещать источник психологическими соображениями и таким путем выяснить историческую цену его показаний. В книге Г. Буасье можно найти почти все приемы современной исторической критики, и, что особенно ценно, критическая работа совершается на глазах у читателя, так что каждый имеет полную возможность проверить выводы автора. Особенный интерес с этой точки зрения имеет Приложение, где Буасье подвергает критической обработке один из наиболее трудных исторических вопросов.
     Тем не менее, нельзя сказать, чтобы книга Буасье была совершенно свободна от методологических промахов. Так, для выяснения некоторых явлений ранней эпохи автор сравнивает с ними аналогичные факты нового времени. В общем, против такого приема нельзя сделать принципиальных возражений, так как аналогичные явления возможны в различные эпохи, и самому Гастону Буасье иногда удается таким путем лучше осветить занимающие его события. Но иногда автора покидает обычная осторожность, и он сопоставляет современных и французских радикалов с св. Амвросием (стр. 435-437). Еще существеннее промахи, происходящие от склонности автора к широким общим выводам от частных фактов.