ВВЕДЕНИЕ

    
     Историю называют учительницею народов. Кто станет отрицать эту общеизвестную истину? История учит и положительно и отрицательно. Труды предков в области наук и искусств переходят к потомкам. Эти последние пользуются ими с одной стороны как завещанным капиталом, который можно во всякое время с пользою обращать для удовлетворения своих потребностей и нужд, а с другой недостатки прошлого, которые в свое время, может были естественною и неизбежною необходимостью условий жизни, научают потомков отрицательно, предостерегают от подобных неудобств и погрешностей. По школьному вопросу в настоящее время, когда журналы и газеты поднимают толки о лучшей постановке предметов школьного преподавания, об усовершенствовании программ и методов, небезынтересно поднять завесу прошлого и посмотреть, как учились люди времен давнопрошедших. Мы избрали эпоху сравнительно не блестящую по состоянию школ. Время Карла Великого на Западе, замечательное в гражданской и церковной истории, не может далеко претендовать на положение выдающегося по своим учебным заведениям. Это эпоха реставрации школ, возведения их из небытия. Можно ли было создать что-либо образцовое для последующих времен, когда при устройстве школ имелось в виду более всего удовлетворить насущным потребностям своего времени, когда при достижении целей на каждом шагу встречались трудности и непреодолимые препятствия? Не лучше было положение школ в современной Карлу Греции. Время внутренней борьбы партий, крайнего деспотизма императоров, жестоких преследований и гонений, воздвигаемых со стороны сильных на более слабых - все это доводит школы до крайнего упадка. Время расцвета греческих школ падает почти на эпоху, вышедшую за пределы нашей программы. В виду этого наш выбор может показаться лишенным интереса со стороны практически утилитарной, с точки зрения положительной пользы для нашего времени. Чему можно поучиться у людей той эпохи, которая сама так нуждалась в учителях, которая сама жила наследием старины? Кто пожелает извлечь пользу из знакомства со школами столь отдаленной от нас эпохи, тот без сомнения и в ней найдет для себя много поучительного, если не со стороны положительной, то по крайней мере отрицательной. Считаем нужным, заявить, что мы не имели в виду делать какие-либо практические выводы по отношению к нашему времени, предоставив это тем, которые специально заняты вопросом об организации современных школ. Нашею задачей было отнестись к делу объективно, изучить, насколько было возможно, дух тогдашнего образования, выставить его идеалы, цели и планы, указать средства к выполнению идеалов и сделать сравнительную их оценку. На сколько хорошо мы выполнили свою задачу, судить не нам. Но считаем нужным наперед познакомить с теми источниками и пособиями, которыми нам приходилось пользоваться, а также с планом нашего исследования.

     Первую главу его мы посвятили знакомству с западными школами времени Карла Великого. Это последнее мы начали с вопроса об их происхождении и внешнем благосостоянии. Западные школы возникли по инициативе Карла Великого, который посвятил им не мало стараний и забот. Для наших целей широкое изучение этого вопроса казалось излишним, а потому мы ограничились коротким очерком, насколько это позволили сделать следующие главнейшие памятники, имевшиеся у нас под руками. Первое место должен занять Codex diplomaticus Beati Caroli Magni. Это обширный очерк в двух частях, из которых в первой содержатся capitularia, во второй - privillegia. Лучшее без сомнения издание мы имеем в Monumentis Cermaniae historicis Генриха Пертца, сделанном в Ганновере в 1833 году, с обширными филологическими примечаниями относительно разночтений и после тщательного сличения текста с рукописными кодексами различных библиотек. Второе место мы отводим известному сочинению Эйнгарда, - Beati Caroli Magni imperatoris vita. Биограф Карла Великого не может не заслуживать с нашей стороны полнейшего к себе доверия.

     Из источников для внутренней организации средне-учебных заведений мы укажем только на один - это дневник Валафрида Страбона, найденный в начале второй половины текущего столетия. О достоинстве его, как исторического памятника, не может быть долгих рассуждений. Очевидец описываемых событий, многое испытавший на себе самом, автор заслуживает с нашей стороны полного доверия.

     Вот все важнейшие памятники, служившие для нас главнейшими источниками для знакомства с западными школами времени Карла Великого. О менее важных читатель узнает из подстрочных примечаний. В общем, со стороны памятников, западные школы не ставят исследователя в большие затруднения. Нельзя пожаловаться на скудость и недостаток их; но с другой стороны не подавляют они исследователя и своею массою. Если в некоторых пунктах чувствуются пробелы вследствие отсутствия непосредственно относящихся к делу памятников, то они восполняются косвенными, но достоверными и вполне надежными данными, которые дают возможность начертать приблизительно верный образ и дать определенное решение возбужденного вопроса.

      Литературе известны две статьи о школах времени Карла Великого: Гюльмана и Даниловича. Обе помещены в журнале Министерства Народного Просвещения за 1839 и 1836 гг., но не представляют никаких научных достоинств. Что касается других пособий, бывших у нас под руками, то указания на них делаются в подстрочных примечаниях.

     Далеко иное положение наше со стороны источников по отношению к восточным школам. Ни внешнее благосостояние школ, ни внутренняя их организация не составляют предмета какого-либо специального исследования ученых людей ни того времени, ни позднейшего. Правда, у нас под руками не малое число хронографий и историй, вышедших из-под пера отчасти писателей нашей эпохи, а отчасти позднейших. Но по нашему вопросу мы можем относительно их отменить следующие общие всем им черты: прежде всего, скудость сообщаемых ими сведений относительно школ. Для наших историков вопрос о школах вопрос посторонний. Если и встречаем кое-где упоминание о школах, то оно сделано вскользь, мимоходом и ограничивается только указанием на упадок, напр., школ, пожалуй, с объяснением причин, часто не главных, но без характеристики их направления, организации и проч. Другая характерная черта историков, занимавшихся нашею эпохою та, что они большею частью копируют один другого. Позднейший выписывает, часто буквально, у более раннего и, если что либо прибавляет от себя, то это прибавление во многих случаях является преданием давно минувших дней, неподтвержденным документальными данными, а иногда плодом собственного воображения историка. Отсюда, те сведения, которые почерпываются из ранних писателей, нисколько не расширяются от привнесения сюда сведений, заимствованных из позднейших. Напротив, часто сказание позднейшего историка запутывает, сбивает с толку исследователя. Приходится часто не доверять его сообщению, по поводу многого строить предположения и догадки, поднимать целую литературу вопроса, от чего, конечно, интересующий пункт не получает уяснения. Наконец, третьей особенностью историков можно отметить то, что все они люди одной партии, настроенной враждебно по отношению к другой. Иконопочитатели - непримиримые враги иконоборцев и наоборот.