Рассуждая о константинопольском патриархе, наше исследование разрешает следующие вопросы: 1) об учреждении константинопольского патриаршества, 2) об утверждении и расширении преимуществ константинопольского патриарха и его кафедры, 3) об усвоении константинопольскому патриарху титула «вселенский», 4) о правах и преимуществах константинопольского патриарха и 5) о патриаршем синоде и ближайших помощниках патриарха по управлению. Последовательным разрешением перечисленных вопросов постепенно выясняется юридический образ константинопольского патриарха и дается представление о нем, как о начальном и старейшем представителе христианского Востока. Общая мысль, проникающая всю первую часть нашего исследования, и отдельные ее выводы заключаются в том, что появление в христианской церкви патриаршества, как определенной системы церковного управления, будучи следствием постепенного возвышения епископских кафедр знаменитейших городов Греко-Римской Империи, служило к сосредоточению церковного управления в руках и при кафедрах только некоторых важнейших предстоятелей христианской церкви. Посему учреждение константинопольского патриаршества и постепенное возвышение его кафедры, имея в своем основании политическое значение  Константинополя и исключительное положение его епископа, как иерарха столицы, вели к дальнейшему моменту сосредоточения церковного управления на Востоке уже при одной кафедре константинопольского иерарха. Такое сосредоточение, подготовляясь историческими фактами, получило каноническую санкцию в последовательных определениях соборов, как то: Константинопольского 2-го вселенского (381 г.), предоставившего константинопольскому иерарху только преимущества чести (______) после римского (пр. 3), Халкидонского 4-го вселенского (451 г.), признавшего константинопольского епископа патриархом над тремя политическими диоцезами: Понта, Асии и Фракии и при этом возвысившего его кафедру на всем Востоке, подобно кафедре римского иерарха на Западе (пр. 9, 17, 28), Трульского 6-го вселенского (682), утвердившего за константинопольским иерархом и его кафедрою  преимущественное значение среды  других старейших иерархов и кафедр Востока (пр. 36) и, наконец, Константинопольского (879 г.), именующего себя вселенским, признавшего константинопольского иерарха главным предстоятелем Восточной церкви, а его кафедру – средоточием церковного управления на Востоке (пр. 1).

     Признавая по указанию исторических фактов подобное постепенное и последовательное возвышение константинопольской кафедры вполне естественным явлением  тех наличных условий, в которых находилась эта кафедра, представлявшая собою исторически образовавшийся средоточный пункт церковных отношений на Востоке, мы заключили, что по содержанию канонического законодательства в том же возвышении «сказались свойственные церкви идея порядка и стройности ее отношений, также идея постепенного и последовательного, словом оконченного развития церковной формы управления», в пределах и на почве условий тогдашнего существования христианской церкви. Иначе и нельзя заключить, если с одной стороны не игнорировать последовательности в ходе развития системы поместного управления в древней вселенской церкви, с другой - не отказывать самой церкви в сознании необходимости и целесообразности узаконившихся ею порядков.

     Образование константинопольского патриаршества после других и притом в средоточии империи и с предоставлением его кафедре особых преимуществ на Востоке необходимо отнести к окончательному и заключительному моменту развития всей системы церковного управления на Востоке в пределах и условиях тогдашнего существования христианской церкви.