ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА

     Давно уже я проникся убеждением, что будущим служителям Евангелия, если они, хотят соответственно своему призванию, быть в состоянии победоносно вести борьбу с противохристианскими стремлениями, необходимо более близко и основательно, чем как это было до сих пор, быть знакомыми с исследованиями, вопросами и началами (принципами) естествознания. Нет сомнения, что Евангелие само в себе представляет положительное свидетельство заключающейся в нем силы прощающей и побеждающей грехи благодати Божией, проявляющейся во всех тех, которые сознают свою виновность пред Богом и нравственное бессилие. Но сколько есть, в наше время, тысяч людей, которые не обращаются к спасительной помощи Евангелия именно потому, что, вследствие представленных материалистическим духом времени соображений, попрали в себе те основы, на которые опирается сознание нравственной противоположности между добром и злом и из которых возникает потребность спасения! Отсюда является постоянная необходимость одною рукой строить здание, а в другой держать в готовности оружие, для противодействия тем, которые усиливаются подкопать само основание здания веры. (Неем. 4, 17).
     Это соображение расположило меня предпринять зимой 1872-73 г., академические чтения, которым, чтобы они соответствовали предмету обычной богословской науки, я дал, хотя и не вполне соответствующее, название «Апологетики». Слушателями моими могли быть только люди, занимающиеся богословием; хотя мне желательно было иметь такое же число слушателей и из медиков! Я знал, однако ж, какую трудную внутреннюю борьбу должен испытывать христиански воспитанный юноша, начиная заниматься медициной, или естественными науками. Чтобы дать и этим последним светоч для хода в лабиринт, в который вводит их не знающая своих границ, и кичливая своими выводами, наука, и во всей полноте представить, вопреки последним, очевидное, с точки зрения науки, оправдание христианских воззрений, я решился издать, в печати, то, что было предметом означенных чтений. Мне давно было известно также и то, что найдется много и таких людей, которые, не удостоив никакого внимания мой труд, швырнут его в сторону, говоря: какого знания в естественных науках ожидать от богослова, и что каждый должен держаться своего ремесла. Я не хочу разрушать убеждения таких судей; но кто не поставит себе в труд прочитать мою книгу, тот скоро достаточно убедится в том, что я не задаюсь целью ни делать новые, естественнонаучные открытия, ни отвергать сделанные, или намеренно упускать их из виду. Результаты естествознания служат для меня исходной точкой, как положительные данные, - и нет никакого преступления в том, что мне известны эти результаты, и что я не с 1872-го только года стал заниматься естественными науками и основными вопросами естествознания. Если и укоряют богословов за то, что они не обращают должного внимания на так называемые точные науки, то этот укор вовсе не может относиться ко мне, так как я могу похвалиться, что с самых молодых лет, меня всегда интересовал ход развития этих наук и что я добросовестно трудился для изучения их.
     Конечно, я позволяю себе отличать действительные результаты наук оттого, что составляет чистые гипотезы, и подвергать критической оценке те следствия, которые составляют плод заключения от чувственных предметов к сверхчувственным.
     Оценка эта делается мною не с точки зрения отвлеченной, априористической метафизики: такого рода отношение к делу внутренне противно всему моему существу. Кто предпримет труд прочитать мою книгу, тот тотчас увидит, что мой философский метод имеет чисто реальный характер. Исходной точкой для меня служат факты наблюдения, и я с тщательной осторожностью подвигаюсь, шаг за шагом, вперед. В основание моих исследований я полагаю ряд чистых фактов; я вовсе не принадлежу к числу тех, которые упорно закрывают глаза перед тем, что не соответствует их прежде составленным мнениям, или которые тотчас теряют расположение к науке и охоту к исследованиям, как только замечают, что, при дальнейших исследованиях, они неизбежно получат на свои вопросы такой ответ, который будет противоречить тому, что они хотели найти.
     Во второй части этого сочинения, которая уже окончена в рукописи и, вероятно, скоро появится в свет после этой, я примеряю к истине христианского учения масштаб истории, как в этой, первой, части - масштаб природы и естественного сознания. Критически научно разработанная история религии и культуры (образованности) предоставленного самому себе человечества должна сама собою представить решение вопроса о том: развился ли род человеческий прямо из животно-грубого первобытного состояния, или он представляет в своей истории постоянное ниспадение из состояния первоначального богопознания и, несмотря на некоторые успехи внешней цивилизации, большее и большее вырождение и погружение во внутреннюю грубость и, следовательно, гибельное действие греха и необходимость спасения.