ПРЕДИСЛОВИЕ

     Эмбриология права - таково наименование, все более отвечающее той новой ветви обществоведения, которая ставит своей ближайшей задачей объяснить порядок зарождения правовых институтов. Западноевропейскими историками и юристами уже сделано несколько одиночных попыток ее построения. Еще больше подготовлено материала и сгруппировано данных для выяснения обнимаемых ею частных вопросов. Но последнее слово еще не сказано, и едва ли будет сказано вскоре. Дело в том, что выводы, полученные на основании этнографических данных, далеко нее сходятся пока с теми, какие установлены путем историко-сравнительного изучения арийских законодательств; почему одни писатели, стоя на почве этнографии, а другие на почве сравнительной истории права, взаимно отрицают друг друга; одни утверждают позднее происхождение семьи и агнатического рода, предпосылая им во времени коммунальный брак и материнство; другие, наоборот, признают патриархальную семью зародышем всех позднейших форм человеческого общежития. Какой, спрашивается, выход из такого неизбежного, по-видимому, дуализма? Мы думаем, что им может быть лишь детальное изучение обычного права тех арийских народностей, которые, как Осетины, доселе сохранили в своем быту многочисленные остатки уже пройденных ими стадий развития. Этим основным воззрением определяется и характер, и план издаваемого нами труда. Мы намерены представить не простое описание обычаев мало известного еще народа, но и объяснить фактами из быта этого народа многие темные вопросы древнего права Ариев. Мы надеемся найти в нем те посредствующие звенья, без знакомства с которыми невозможно восстановление того темного процесса, последствием которого было зарождение первичных юридических институтов. Не по всем, однако, вопросам осетинское право дает ожидаемый нами ответ. Нередко само оно лишено этих посредствующих звеньев, и последние должны быть с трудом отыскиваемы в законодательных памятниках исторических представителей арийской семьи. Отсюда необходимость широкого применения историко-сравнительного метода и взаимного объяснения осетинских обычаев арийскими правовыми древностями и арийских правовых древностей - осетинскими обычаями. Отсюда необходимость озаглавить наш труд так, как он озаглавлен на первой странице издаваемого исследования. Мы искали дать объяснение осетинским обычаям, и это желание последовательно привело нас к изданию сочинения «О современном обычае и древнем законе» - этих двух важнейших источниках правовой эмбриологии.
     Два раза предпринятая поездка на Кавказ доставила главный материал для описания осетинских обычаев, материал, во многом пополненный, впрочем, на основании работ местных исследователей. В таких работах нет недостатка. Джантемир Шанаев, Пфаф, а также многочисленные сотрудники газеты «Кавказ», «Терских» и «Тифлиских Ведомостей» подготовили во многом почву для моего исследований. Полное издание профес. Леонтовичем сборника осетинских адатов и приложенный к ним обстоятельственный библиографический указатель значительно облегчили дело. Несомненно, однако, что без филологических исследований Всеволода Миллера, вполне определивших народность осетин и выяснивших отдельные стороны их религиозного быта, а также их исторические судьбы, невозможно было бы никакое научное описание осетинского обычного права.