ПРЕДИСЛОВИЕ.

 

   «Очерки» имеют целью изображение в марксистском освещении важнейших явлений в истории институтов буржуазного гражданского права за годы со времени империалистической войны, при чем, конечно, факты истории права ставятся в связь с общей историей классовой борьбы.

   Для лучшего достижения этой задачи приходится жертвовать количеством тех фактов, которые привлекаются в поле зрения читателя. Весьма ограниченный размер, который отведен, для «Очерков», заставляет меня сузить пределы своей темы в ряде отношений.

   Во-первых, я ограничиваюсь буржуазной Европой, оставляя в стороне внеевропейские страны. Оставляю я в стороне, в частности, и Соединенные Штаты по той, главным образом, причине, что большая часть институтов гражданского права регулируется там неодинаково в различных штатах, и, при ограниченности размеров книги и сложности англо-саксонского нрава, осветить историю права этих штатов было бы для наших «Очерков» непосильной задачей.

   Во-вторых, и из европейских государств я в состоянии отвести место для подробного сравнительно освещения лишь одному государству. Я избрал для этой цели Германию, как одну из важнейших держав континента, более близкую географически к СССР и более интересную для советского читателя тем. что в отношении ее возникает весьма любопытная задача выяснить, на какие реформы хозяйственного права способна буржуазная революция XX в., виднейшую роль в которой играют социал-демократы. Из других стран наиболее внимания я уделяю, конечно, Франции. Из «невеликих» держав главное внимание я сосредоточиваю на Чехо-Словакии, проект гражданского уложения которой представляет собой как бы последнее слово, сказанное буржуазным гражданским правом. Гораздо меньше, чем следовало бы пропорционально ее мировому значению, я уделяю места для Англии. Поступаю я так по той причине, что английское право и английские хозяйственные отношения не типичны для остальной Европы. К этому .побуждает меня и особая сложность (английского права и трудность понимания его для не обладающего большой подготовкой не английского читателя. Все же в некоторых разделах я уделяю Англии значительное место. О других государствах я говорю, по большей части, лишь мельком. Я предпочитаю дать читателю более или менее отчетливое, конкретное представление об истории институтов хотя бы одной страны, (чем давать чисто фактический обзор по всем государствам. Па фоне истории государства, взятого за основу, легче оттенить важнейшие особенности истории права и в некоторых других странах.

   В-третьих, несмотря на то, что я считаю реакционным пережитком придерживаться деления гражданского права на общегражданское и торговое, я оставляю в стороне, в целях упрощения задачи, специальные институты так называемого торгового права (акционерное общество, страхование, банковские, биржевые, транспортные сделки и т.д.). О них я лишь бегло упоминаю во введении.

   В-четвертых, я ограничиваюсь преимущественно теми явлениями, которые не изжили себя к концу излагаемого (периода, и лишь вскользь упоминаю о тех явлениях, которые были специфическими особенностями одного лишь военного периода, или периода валютного хаоса, поскольку эти явления имеют сейчас лишь чисто исторический интерес.

   В-пятых я выдвигаю, главным образом, те факты, которые лучше и определеннее характеризуют историю права за этот период, рассматриваемую как известный аспект истории классовой борьбы. Тем явлениям, которые имеют с этой борьбой более отдаленную связь, я уделяю меньше внимания. Таким подходом объясняется, в частности, то обстоятельство, что я уделил сравнительно мало места договорно-обязательственному праву.

   При тех условиях, в которые поставлена работа русского исследователя, работающего над современным иностранным правом, особенно если ему пришлось, как мне, заканчивать работу, находясь в довольно глухой провинции, ему нельзя быть уверенным, что он сумел отметить в своей книжке все то, что необходимо для выполнения поставленной им задачи. Самое название «Очерки» указывает, впрочем, на то, что я не претендую на полноту изложения. Условия, в которых мне приходилось заканчивать работу, не дали мне, в частности, .достаточной возможности снабдить очерки должными библиографическими указаниями и обильными ссылками на источники; такие ссылки имеются у меня не везде, где это было бы полезно для читателя. Впрочем, ввиду того что большинство читателей все равно не смогло бы обратиться к иностранным источникам, это невольное упущение вряд ли имеет существенное значение.

   Ограниченность размера книги, наряду с громадностью задачи, заставили меня допустить еще одно зло, которого вряд ли возможно было избежать. Я имею в виду непропорциональность в освещении отдельных проблем. Если бы я пожелал отвести больше места основным и наиболее обширным связанным между собой проблемам об ограничениях свободы распоряжения собственностью и свободы договоров, мне пришлось бы в дальнейшем ограничиться лишь крайне обобщенным и мало дающим читателю обзором истории всех других институтов. Чтобы избежать этого, мне пришлось особенно сильно сжать самый сложный отдел о праве собственности и договорной свободе, который вышел, благодаря этому, может быть, наиболее бледным.

   Сознавая ряд недостатков работы, я все же надеюсь, что появление «Очерков», хотя и не в полной мере разрешающих свою задачу, достаточно отвечает назревшей в такой книге потребности.

 

С. Раевич.