Введение

 

    «Непреодолимая сила» есть один из загадочных институтов гражданского права. С ним оперирует законодатель в разных отделах права, не связывая, однако, с ним никакого определенного содержания. Замечательно, что сами редакторы закона обычно уклоняются разъяснить его смысл. Они сознают, что этот термин допускает самое различное понимание, но в тоже время не считают возможным устранить это выражение из системы гражданского права. В виду такого положения вещей на науку права ложится ответственная работа прийти на помощь судебной практике, дав ей руководящая начала для суждения о наличности «непреодолимой силы».

    Все юристы согласны в том, что понятие «непреодолимой силы» есть вид родового понятая «случая», противополагаемого понятно вины. Но, что такое «непреодолимая сила» (vis major)? Этот вопрос разъединяет ученый мир на массу течений и направлений. Одни юристы определяют «непреодолимую силу», как «такое вредоносное событие, которое, несмотря на крайнюю старательность, не может быть субъективно предотвращено, т.е. не может быть предотвращено мерами и средствами данного предприятия». Другие же юристы вносят в это определение поправку: непреодолимая сила есть объективно непредотвратимое вредоносное событие. Эти определения кладут начало двум большим течениям в научной литературе по вопросу о сущности «непреодолимой силы»: теориям «субъективным» и теориям «объективным».

    Такова классификация теории, принятая теперь наукой права. В самом деле, эта группировка теории стала, можно сказать, традиционной у всех авторов, как отечественных, так и западно-европейских! Однако, — полагаем мы, — она покоится лишь на поверхностном признаке субъективной или объективной предвидимости и непреодолимости события. Это различие нивелируется на объединяющем их основном отправном пункте этих теорий: учете о предотвратимости исследуемого деяния, как необходимом и существенном реквизите понятия «vis major». Идея «предотвратимости» необходимо связана с предположением предусмотрительности, ибо первая бесполезна без второй. Возникает, таким образом, вопрос об объеме требуемой - in casu — «diligentia», а это изыскание в свою очередь возвращает нас к принципу виновной ответственности. Само учение о «непредотвратимости» события, как признаке «непреодолимой силы», начинает в новейшей литературе подвергаться сомнению. Нами лично оно решительно отбрасывается, как учете совсем несостоятельное и с теоретической и практической точек зрений.

    Вместе с тем, рождается вопрос о новой научной группировке существующих теорий, покоющейся на более глубоком признаке, чем момент субъективной или объективной непредотвратимости деяния. Лишь установив на прочных основаниях методы исследования, коими пользовались наши предшественники по работе и открыв их слабые стороны, мы можем: 1-х, дать новую научную группировку существующих теорий, и 2-х, дать правильную конструкцию понятая «непреодолимой силы» (vis major).